Измена: B-52 (СИ)

Озираются, во все глаза смотрят, при том одели все трое свои лучшие наряды. На бабушке, например, ее светлое платье с крупными цветами. Вообще, это поражает: она его одевала всего раз на мою свадьбу, все берегла для особого случая. Видимо, на том, что я снова выйду замуж поставлен крест, и единственный особый случай — это поход в ресторан. Так я шучу, пока помогаю им устроиться, на что бабушка отмахивается.

- Марина, что за глупости? Просто место то приличное, и...вот.

- Ты очень хорошо выглядишь. Вы все очень красивые.

Бабушки в одно лицо улыбаются. Я их знаю с детства: все таки у старых людей связи уже установлены, так сказать, нерушимы. Если подруги, то теперь до гробовой доски, как шутит бабуля.

- Ой…здесь так красиво, - шепчет Зоя Степановна — первая бабушкина подруга «до гроба», и тут же подхватывает вторая — Людмила Игоревна.

- И дорого наверно…

- Об этом не думайте.

Стас появляется так неожиданно, что я буквально подскакиваю, но его появление по факту не самое удивительное. Когда он подходит к столу, в руках у него сразу три букета с цветами. Боже мой. Нет. Серьезно. БОЖЕ МОЙ! Я, конечно, была ему благодарна за то, что он предложил приготовить для моей бабули обед, но…выйти самому? Да еще и с цветами? Для каждой? Это что-то за гранью.

Поэтому я ничего не могу сказать. Просто стою, луплю глазами, пытаюсь срастить происходящее. Такой мой шок тоже вполне понятен: помню, как Саша долго и упорно отказывался знакомиться с моей семьей. Нет, он не был против или типо того, просто боялся…хотя, кто его знает, да? Может и изначально вранье все было, а я дура уши развесила и в рот ему смотрела.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Со Стасом все иначе. Он не боится вообще. То есть вообще! Ну ладно, немного, наверно, волнуется, просто держится шикарно. Протягивает таким же шокированным женщинам подарки, а моей особенный: желтые хризантемы. Ее любимые. Откуда он знает?!

- Позвольте представиться, я — Стас Давыдов, шеф-повар ресторана и его совладелец.

Ох, как же он любит представляться. Хвост пушить. Точно павлин…Параллель смешит, как и то, что бабули, точно я, совершенно не ожидали такого приема, а теперь хлопают глазами. Выходит громко. Даже не так, выходит очень по-киношному, я буквально прыскаю, но сразу закрываю рот рукой и дико краснею. Внимание ведь смещается со Стаса на меня, и это так себе — я абсолютно не знаю, что мне со всем этим делать.

Давыдов спасает. Закатывает глаза, что адресовано мне, потом широко и обаятельно улыбается — вот это уже бабуле.

- Евгения Андреевна, Марина сказала, что вы любите рыбу, но она хотела бы, чтобы вы попробовали традиционную, французскую кухню, поэтому я взял на себя смелость и выбрал парочку блюд, которые вам и вашим гостям точно понравятся. Итак…

Как по щелчку пальцев к столу стали подходить мои коллеги-официанты. Конечно только дружеская часть, Мила и еще одна девочка Ксюша, то есть никакой Аси и близко нам не нужно. Даже об этом подумал…Пока тарелки расставляли, я так и смотрю на Стаса во все глаза, он отвечает коротко, подмигивает, и сразу переводит внимание на бабушку, которая справилась с шоком и тихо так ответила:

- Спасибо большое…не ожидала я такого приема, конечно же.

- Для меня только в радость. Приятного аппетита, надеюсь, что вам все понравится.

Он слегка кивает, потом опять смотрит на меня дольше, чем это допустимо, если между вами, конечно, ничего нет, и уходит. А меня сразу раздирают…

- Марина, это кто?

- Марина, какой мужчина!

- Марина, он просто находка!

Только вот бабушка молчит. Меня это смущает гораздо больше, и я тихо так подаюсь вперед и спрашиваю:

- Бабуль, все нормально?

- Да. Конечно, милая, спасибо тебе большое за обед.

А я вижу, что нет. Что-то ее сильно напрягает, но при подругах, которые в свою очередь пребывают в диком восторге, говорить она ничего не будет. Ладно. Узнаю потом. Сейчас мне нужно работать. Я отхожу от них, но наблюдаю, пока они что-то очень бурно обсуждают — понятно «что». Двухметровое чудо в черной форме, конечно же. Я так волнуюсь…для меня важно мнение бабушки, о чем она хочет мне сказать? Что подумала по поводу всего? Очевидно, поняла. Это очевидно! Но чем больше времени проходит, тем отчетливее я понимаю: она расслабляется. Вон уже смеется, а сама на цветы поглядывает — вообще улыбка до ушей.

И откуда он узнал, что они — ее любимые? Когда успел их купить? Зачем вообще вышел? У меня просто миллион вопросов, но вместе с тем, я почему-то так счастлива в этот самый момент. Просто безумно. Как будто разом моя черная полоса закончилась, правда эта дурацкая мысль в голове все равно жужжит: Марин, так не бывает просто! Ну не бывает же! И я решаю поговорить с бабушкой.

Они как раз заканчивают свою трапезу, ее подруги просят меня показать им туалет, и когда уходят, а мы остаемся — я сразу же спрашиваю:

- Бабуль, тебе не понравилось?

- Ой, нет, Мариночка, конечно же нет! Просто…

- Да?

- У тебя есть что-то с этим Стасом?