Измена. Без права на помилование

«Уж не побывал ли здесь „Чанг“ без меня, до нашего совместного визита, чтобы снять пенки, забрать самые ценные материалы, а мне оставил процеженную, отфильтрованную водичку, которой грош цена в базарный день?! Это в крови у всех черножопых, они так и норовят обойти нас, белых, на вираже, чтобы еще раз доказать свое превосходство над нами. На самом же деле они таким образом лишь еще раз доказывают свою закомплексованность!

Нет-нет, — успокоил себя Полещук. — Я Шарме не конкурент. Тем более что он ждет от меня полного расклада по связям доктора, зарубежные каналы, которыми тот может пользоваться при выходе на воротил международного наркобизнеса… Уж и не помню, что я там наплел „Чангу“, чтобы хоть одним глазом взглянуть на документы, в которых может прослеживаться связь Гольдмана с консулом…

Нет! Мы с Шармой — не конкуренты: ему нужен доктор, мне — консул… Так-то оно так, но агенту-то я об этом сказать не имею права… И все-таки, почему он так уверенно движется по этим лабиринтам?!»

— Послушай, Шарма! Ты так быстро и уверенно ориентируешься в темноте, будто всю жизнь прожил на этой вилле…

— А я разве тебе не сказал, Леон, что эта вилла принадлежит тетке моей жены? Она сдает ее в аренду богатым иностранцам…

— Нет…

— Забыл, значит… Дело в том, что нам сюда попасть было бы много сложнее, если бы прислуга не знала меня… Мажордом, тот сразу отдал мне все ключи… Кроме ключа от сейфа-холодильника — у него его просто нет… С тем заветным ключиком доктор не расстается никогда, даже когда трахается с гэдээровским консулом… Ты заметил киноаппарат, что стоит в спальне? Так вот они свою любовь снимают на пленку, представляешь, Леон! Я после Англии уже ничему не удивляюсь, там я и не такого насмотрелся…

— Мажордом рассказал тебе о любви доктора и консула?! Вот так сюрприз! Значит, об этом ты знал! Черт побери, я — последний, кто узнает такие подробности! «Чанг», разве ты раньше не мог мне об этом сказать?! Может, мажордом все-таки сказал тебе, где Гольдман держит отснятые пленки, а?

— Ну да… Мажордом знает меня с детства, обо всем мне сообщил, чтобы показать, что он ко всему имеет доступ, но только не к ключу от сейфа… А насчет фильмов… Так я думаю, они там же, в сейфе… Что же касается твоих упреков, Леон, то они несостоятельны… Ты же ни о чем не спрашиваешь! Сунул Шарме, то есть мне, пару ящиков «Посольской» и был таков… Я могу тебе столько еще понарассказывать о проживающих здесь иностранцах, что у тебя сейфов не хватит, чтобы все это складировать… Ну вот, к примеру, Сэнди Греймс из американского посольства… Она сожительствует с женой шведского посланника, у них «розовая» любовь, то есть они — лесбиянки… Сэнди — активная…

Ну да ладно, к делу! У меня с собой набор таких отмычек, перед которыми не устоит ни один американский банк, что уж говорить о каком-то холодильнике… Тем более что он наверняка английского происхождения, остался от их колониального присутствия — так у вас в Союзе говорят… А если это так, то замки бриттов для меня — не проблема… Я за время обучения в Великобритании изучил их как свою ладонь. Справимся, не беспокойся! Ты фотоаппарат не забыл?

— Да я лучше х… свой где-нибудь оставлю, но фотокамеру — никогда! — раздосадованный откровениями «Чанга» о сексуальных перверсиях своей возлюбленной, со злостью крикнул Полещук.

— Ну вот и пришли… — Шарма приоткрыл дверь подсобного помещения, лишенного окон. — Электричество сюда не проведено, так что будем подсвечивать себе фонариками… Давай свети мне на замок холодильника…

Полещук направил луч фонарика на замок холодильника.

— Слушай, где ты приобрел это говно?! — воскликнул непалец. — Наверняка сэкономил и купил у китайцев! Я же ничего не вижу…

С этими словами Шарма вынул из нагрудного кармана рубахи еще один фонарик, сунул его в рот, направив луч света прямо в замочную скважину, и начал манипулировать отмычками.

Сидя на корточках, «Чанг» пыхтел, тужился, матерился по-непальски и поочередно вставлял в замок отмычки из связки. Стоявший над ним Полещук почувствовал приступ тошноты от зловония, которое исходило от непальца, как вдруг раздался щелчок, и дверь холодильника бесшумно тронулась им навстречу…

Не вынимая изо рта фонарика, «Чанг» сунул голову в проем и в тот же миг с воплем «Змеи!» отпрянул назад. Поздно! Две кобры, распахнув боевые капюшоны, одновременно ударили треугольниками своих голов ему в лоб, он замертво рухнул на пол, а змеи бесшумно заструились из приоткрытой дверцы вниз по холодильнику…

«Ничего себе сюрпризы!» — завопил Полещук и бросился в ту сторону, где, как ему казалось, был выход. Увы! При входе Шарма плотно закрыл дверь, и теперь капитану только и оставалось, что не наступить на убийц «Чанга».

«Где ж эти гады?!» — едва не заорал Полещук, физически ощущая их близость. В горле у него пересохло, в висках набатами стучала кровь, но сдвинуться с места не было сил…

Жалкий огонек китайского фонарика выхватывал из пространства лишь какие-то фантастические блики.