Измена. Давай откроем брак? (СИ)

— Я не про это, — муж и бровью не повел. — Я про другое. Не выбирать в партнеры по сексу людей из числа близких. Друзья, знакомые из нашего круга, — перечисляет и неожиданно добавляет. — Родственники.

— Родственники?! — удивляюсь. — Ты серьезно?

— Более чем. Мой двоюродный брат — бабник, и он пускал на тебя слюни всегда. Как-то по пьяни смачно мне сказал, что с удовольствием задрал бы тебе юбку и нагнул… Я выбил ему челюсть за такие разговорчики, — добавляет он.

— Я даже не знаю, о каком брате ты говоришь!

Еще одна мысль, скорее, заметка…

Нет, даже не заметка, а болезненная зарубка на сердце: значит, двоюродному брату Ян челюсть выбил за пьяные и пошлые фантазии в мой адрес, но сам готов дать мне зеленый свет, чтобы я была с другим.

Своими руками на член другого мужчины готов насадить!

Это не считается, что ли?!

У меня сердце по швам расходится.

Но я стараюсь выглядеть уверенной:

— У меня вообще нет никого на примете, чтобы трахнуться. Это ты у нас уже знаешь, кого выебешь, — бросаю с обидой.

Громыхаю дверцей посудомоечной машины, остервенело тыкаю по кнопкам.

Ян молчит, наблюдает за мной.

— Кстати, кто она?

Он коротко выдыхает и говорит сквозь стиснутые зубы:

— Какая, нахуй, разница, кто она?

— То есть, тебе плевать, с кем трахнуться? Тогда бери Аленку!

— Мне не похуй. Но не стану обсуждать с тобой ту, которую я хочу трахнуть. И Аленку я не возьму.

— Потому что не рассматривал ее в таком ключе? Или потому что уже давно придумал правила, чтобы не палиться леваком перед посторонними и сохранить видимость идеальной семьи?!

— Блять, Лана. Мы договорились? Договорились! Давай не ебать друг другу мозги.

— Да пожалуйста!

Скомкав полотенце, я просто швыряю его в сторону и ухожу, даже не посмотрев, долетело ли оно на стол или нет.

Меня души обидой, ревностью, злостью.

Я спешу уйти и убегаю в душ, закрывшись в ванной комнате.

Через минуту начинает дергаться ручка на двери.

— Лана? Лан, ты… закрылась, что ли?! Какого хуя?!

— Такого! — отвечаю громко.

— Я хочу составить тебе компанию! — сообщает муж… игривым голосом, в котором просыпаются сексуальные нотки.

Ах ты, козел похотливый. У него член встал только от разговорчиков об открытом браке? Наверное, конец течет… И он пришел сбросить пар… Благо, дырки жены под рукой, да?

— Пусть тебе компанию составляет будущая партнерша…

— Не понял.

— Ты не дурак, Ян. Ты все прекрасно понял. Ты выдвинул кучу условий, и я с ними согласилась, а теперь и ты согласись с моим требованием. Пока у нас открыт брак, мы не трахаемся друг с другом. Мы — просто соседи по дому и родители наших общих детей. Точка.

* * *

Мы спали отдельно, в разных комнатах.

Я не встала утром, чтобы разбудить Яна и накормить его завтраком.

Он не стал присылать мне курьера в полдень с привычной порцией любимых вкусняшек, как это было всегда.

Словом, мы укусили друг друга в мелочах, а потом… вечером, вернувшись домой, я ловлю себя на мысли, что не хочу готовить этому мужчине ужин.

Потягиваю холодное вино и раздумываю, что заказать на доставку.

Было бы неплохо узнать, во сколько собирается вернуться Ян.

Но он меня опережает, отправив сообщение.

«Я задержусь»

Просто задержусь…

Без объяснений и дополнений.

Но я почему-то понимаю, для какой цели.

Просто принимаю, как факт, что муж сегодня будет с другой.

Он приступил.

Пошел…

Нет, помчался…

Даже дня не продержался, полетел на всех парах к той суке, оооо, как сильно ему не терпелось!

Бокал вина слетает на пол, рассыпавшись на миллиарды острых осколков…

Глава 17

Жена

Быть женой, которой изменяют, паршиво. Но это же не измена, по словам Яна. Это равноценная возможность немного встряхнуться от брака, внести в него новизну и острые ощущения. Видимо, одной ревности, которой нас едва не спалило под корень в присутствии друзей, ему мало.

В этом вся моя ошибка — я сужу лишь по себе.

Там, где нужно говорить я, говорю и считаю — мы.

Раньше наши чувства были зеркальными, я знала, что если ревнует один из нас, больно и второму. Это всегда работало в обе стороны. Но что-то перестало работать, как прежде…

Я пытаюсь понять, как давно, ищу хлебные крошки и понимаю, что это бесполезно.

Я ничего не вижу, не замечаю. Я до последнего жила в святой и слепой уверенности, что мы с Яном — редкие счастливчики, которые ловко миновали все эти кризисы в отношениях и сумели сохранить остроту, страсть…

Наверное, нет ничего хуже, чем слепое самодовольство после надетых розовых очков.

Сейчас ситуация хлестко прикладывает меня по щекам со всего размаху. Очнись, Лана. Это же Ян! Он все продумывает до мелочей! Все-все…

Последний идеальный отпуск, в который мы спонтанно собрались всей семьей — его задумка. Он изящно и красиво выложил билеты на стол в самый последний момент, и мы суматошно собирались за сутки до вылета.