Измена. Давай откроем брак? (СИ)

— Охренеть… Просто… Охренеть! — шипит Алена. — И ты просто так это оставишь?

Ее губы касаются моего уха. Она активно жестикулирует и пытается снова и снова обратить мое внимание на Яна, который выплясывает с брюнеткой.

Она двигается порнушно, и по тому, как дрожат ее бедра, какие фрикции она ими делает, можно сделать вывод, что у нее есть опыт в эротических танцах. Она чуть ли бы не трахнула моего мужа через брюки на глазах у всех. Вернее, всем давно плевать. Юля пришла уже когда все прилично под градусом и многие выплясывают в стиле зомби. Зато она отжигает… Если мой муж еще не спустил в трусы от того, как ее задница скользит возле его члена, он сделает это за первым же углом…

Я вижу это так ясно, что перед глазами темнеет, пальцы еще крепче стискиваются на тонкой ножке бокала.

В голове пульсирует: я думала, он не станет… Не станет, не сможет перешагнуть через меня, через наш брак, детей, клятвы…

Но я вижу, как сильно возбужден Ян, вижу, как похоть сочится из его глаз. Иногда он смотрит в мою сторону, и тогда его взгляд плывет еще больше.

Мои самые ужасные подозрения воплощаются прямо здесь и сейчас: Яна возбуждает сама мысль сделать это так, чтобы я знала. Значит ли это, что он и раньше мне изменял? Изменял, но тайно, и адреналина стало не хватать, тогда он поднял ставки…

За одной ужасной мыслью крадется другая: а что будет дальше?

Две девушки? В постели? Попросит подержать свечку или…

Внутри меня в миллиардный раз разбиваются розовые очки: вера в любовь, доверие… Все смешивается с грязью!

Балом правит похоть, и Ян сейчас оседлал эту волну.

— Блин, Лана… Сделай что-нибудь! — требует подруга.

Ах, как же меня она… все-таки раздражает!

Какого хрена зудит над ухом, как комар?

Неужели ей настолько сильно хочется увидеть, как разобьется наша семья?

— Что, например? Уймись Алена! В конце концов, это мой муж или твой? Ты так его ревнуешь, что я вот-вот начну тебя подозревать… — фыркаю я.

Честно говоря, активность Алены меня раздражает. И ее готовность уличить моего мужа в том, что он хочет другую.

Даже сфоткала она ее, блин.

Из хороших побуждений…

Ах, какая…

Из тех же чистых побуждений она сняла перед моим мужем и трусы и подставилась и пиздой, и задницей, когда они были втроем.

Она, Ян и Макс… Макс начал трахать ее в рот, потом мужчины обменялись словами, и она сняла трусы, вильнув перед Яном.

Я не слышала, что они сказали, но знаю, что подруга, хоть и была пьяна, но все ещ могла двигаться.

Самостоятельно…

Я бы поверила ей, если бы увидела, как с нее в бессознательном состоянии Ян сам снял трусы и пристроился, чтобы трахнуть. Если бы она была вообще никакая и в отключке, а он к ней полез…

Вот тогда бы да, наша двадцатилетняя дружба имела шанс на полноценное восстановление.

Но нет…

Алене стремно и стыдно, что она поддалась бзику пьяной фантазии, но она ей поддалась и сделала это!

Помня все-все-все…

Потом на утро попыталась сделать вид: ой, ты же знаешь, какая я, правда… не обижайся, но на секс падкая. И я бы никогда-никогда, но….

Я это видела!

Да, мы снова общаемся, но…

Маленькая трещинка на идеальной кружке. На самом ее дне.

Из этой кружки даже можно напиться.

Однако битую посуду в доме не принято держать, поэтому есть период до и период после.

Мне не исправить того, что было, и не вычеркнуть из нашей памяти былую откровенность.

То, что было «до», мне уже неподвластно.

То, что есть и будет «после» — другой разговор.

Поэтому я ни словом не заикнусь об истинном положении дел, наблюдаю, как Алена пытается себя обелить в моих глазах и вернуть утраченную дружбу. Жаль только, что она выбрала очернить Яна и всячески подчеркивает, какой он мудак, если так откровенно танцует с другой у меня на глазах.

— Тоже иди потанцуй, Ален. Или выпей… Быть единственной трезвой на вечеринке всегда не интересно.

Алена возмущенно блестит взглядом и сердито отходит.

— А со мной потанцуешь? — звучит рядом голос Макса.

Он улыбается, протягивая руку.

— Да, пожалуй, можно потанцевать. Только там уже места нет, предлагаю продвинуться чуть дальше…

Мы выбираем место посвободнее.

Макс оплетает мою талию горячими ладонями, действует деликатно.

— Твоя подружка сейчас сожжет меня взглядом, — тихо смеется друг моего мужа.

— Ты ее отшил, она расстроена.

— Неужели она на что-то надеялась? Ну, сорри… К таким девчонкам никто не относится серьезно. Знаешь, даже шлюх я уважаю больше.

— Вот как?

С интересом смотрю на Титова. Что он за человек? В прошлом я им не интересовалась: был какой-то друг и пропал, я толком не успела его узнать. Он для меня незнаком, и даже Ян заметил, что Тит сильно изменился.

— Да. Шлюхи отрабатывают гонорар. Очень старательно. Уважаю чужой труд! — смеется Титов.

Пошлая шутка немного снижает градус напряжения. Честно признаться, я даже рада сменить локацию. Поджужукивания Алены быстро приелись и от них сердцу было еще больнее, словно насекомые кусали и без того раненную конечность. Плюс там я видела Яна, а он видел меня.

Я уже не рада, что затеяла эту вечеринку. Возомнила себя королевой провокаций и не вывожу…

Лучше бы я детишек привезла, честное слово.