Измена генсека. Бегство из Европы

Еще недавно на мировом горизонте Америке был неподвластен только коммунистический Восток, с которым Вашингтон собирался соперничать долгие десятилетия. В мемуарах Буша-ст. можно прочесть, с каким изумлением официальный Вашингтон воспринял нисхождение своего глобального контрпартнера на путь, который, в конечном счете, довел его до распада и бессилия. Формируя весной 1989 г. свою администрацию, только что избранный президентом Джордж Буш-ст. потребовал экспертной оценки происходящего. Лучшие специалисты по России прибывали в резиденцию Буша в Кенебанкпорте и излагали свою точку зрения на раскол в стане прежде монолитного противника, на готовность хозяев Кремля жертвовать многим ради партнерства с всемогущей Америкой.

Информация из Москвы, вызываемый ею шок были столь велики, что многие сведущие специалисты – от Адама Улама до Брента Скаукрофта – заподозрили в действиях русских фантастический блеф, феноменальный обходной маневр. Сам президент Буш несколько первых месяцев своего президентства молчал, не желая попасть впросак. То была нелепая, как видно сейчас, предосторожность. Но и понятная. Уж больно лихо все шло по-западному на самом главном для США направлении мировой политики.

За столом одного из самых шикарных ресторанов Горбачев старался обозначить путь сближения с Бушем. «Я знаю, что помощники говорят Вам замедлить ход, оглядеться, не доверяться русским сходу. Но то, что я делаю – я делаю, чтобы избежать в своей стране революции. Те, кто аплодировал в 1986 г., уже недовольно молчат. Мне нужна помощь с этой стороны». Шульц знал осторожность Буша. В один из интервалов филиппики Горбачева Буш сказал, что отношение Америки к России будет зависеть от того, чем Россия будет через 3–5 лет. Горбачев: «Ответа на этот вопрос не знает сам Иисус Христос»…

Отвечая на вопрос журнала «Эндовер Буллетин», Буш сказал о своей цели во внешней политике: «Сделать Америку еще сильнее»[33]. Это и делала американская сторона, не предлагавшая никому вечной дружбы. 15 февраля 1989 г. президент Буш издал директиву «Обзор национальной безопасности» (ОНБ) за номером три, посвященную отношениям с СССР. Анализ горбачевского курса занял тридцать одну страницу – через один интервал – на шесть страниц больше заказанного. Госдепу пришлось даже «схитрить» – напечатать текст более мелким шрифтом. Главным смыслом документа было «сомнение» спецов в том, что СССР «возвратится к драконовским мерам прошлого». Задача США – сделать этот возврат «абсолютно невозможным», не создавая при этом позиции «необратимости» в американской политике. «Перестройка – в наших интересах. Она дает нам возможности, которых не было восемь лет назад». Задачей называлось заставить СССР двигаться в желательном Америке направлении[34].

Ради этого следовало всеми путями поддерживать в Советском Союзе свободу прессы и рушить однопартийную систему, защищать свободу перемещений, активизировать деятельность негосударственных организаций, отстаивать право частной собственности. Впрочем, все это уже происходило, и заведующий «советскими делами» в госдепе Александр Вершбоу назвал программу «статус кво плюс».

Во время обсуждений директивы ОНБ Генри Киссинджер отстаивал казавшуюся многим фантастической мысль: «Обещайте все что угодно за ослабление советского влияния в Восточной Европе».

Выдвинутый на пост государственного секретаря Джеймс Бейкер изложил президенту Бушу свою версию встречи с Шеварднадзе. Теперь Шеварднадзе будет покорно слушать мнение более могущественной стороны. Теперь Советам нужно будет только намекнуть, и они пойдут желательным для Запада путем.

Когда Бейкер посетил переговоры по обычным вооружениям в Вене, он был поражен поведением польских депутатов, рассуждавших о том, какую – французского или американского типа – президентскую республику они желают иметь в Польше. В самолете, возвращаясь в США, Бейкер сказал журналистам, что в Восточной Европе царит чувство «нового начала… Здесь очень хорошие шансы для нас, если мы правильно воспользуемся своими картами». Кондолиза Райс сказала президенту Бушу, что соглашения «круглого стола» в Варшаве означают начало конца коммунизму в Восточной Европе. США должны экономически помочь Варшаве, тем более что Ярузельскому уже в 1987 г. была обещана помощь в случае проявления его самостоятельности.

Буш вылетел в центр польского расселения в США – в Хамтрамк (пригород Детройта) и сказал: «Свобода приходит в Восточную Европу… Если польский эксперимент удастся, другие страны последуют за Польшей».

* * *

В мае 1989 г. государственный секретарь Джеймс Бейкер вылетел впервые в Москву. 11 мая 1989 г. Горбачев встретился с Бейкером в Кремле. Горбачев сказал, что согласен понизить уровень военного противостояния в Европе. Возможно сокращение тактического ядерного оружия.

В Кенебанкпорте ликование достигло пика. Все ощущали историческую значимость решительной победы Запада в «холодной войне».