Измена. Я лучше чем она (СИ)

Хмель приятно ударяет в голову. Дина и вовсе расслабляется, откидывается на мягкую спинку кресла и не спеша озирается вокруг. В один момент взгляд ее загорается, она приветственно машет рукой, и я конечно оборачиваюсь.

Ворон.

Следит что ли? Какого черта вечно рядом отирается.

Киваю ему тоже, но думаю понял, что подходить к нам не стоит. Лишь встревоженную нахрапистость считываю. Зассал, что мы наладили отношения? В очередной раз смешно.

— Потанцуем?

Удивлять так удивлять. Не жду ответ, встаю и вывожу немного сопротивляющуюся жену на площадку. Она настолько обескуражена мне самому непонятным поведением, что еле пищит.

— Ты вжился в роль? Что с тобой происходит?

— Угу. Считай, что плачу вежливостью за грехи свои тяжкие. Танцуем, Дина. Танцуем.

Глава 11

— Отдай мне, Дину Давид, — не глядя на меня выпускает облако сизого дыма Ворон. — Не нужна она тебе.

Что правда, то правда. Но вот так в открытую просить. Что за методы? Кривлю рожу, не нравится мне. Что сам не пойму. То ли наглый проверочный отжим, то ли просто вопрос бесит.

— А тебе нужна?

Подкалываю, потому что принципы жизни его давно мне известны. Почище меня тварь будет. Только вот на Динку он по-другому смотрит. Реально втрескался? Ни за что не поверю, но все поведение давнего друга, какого знаю как самого себя об обратном говорят.

— Да, — одаривает ледяным взглядом. — Я любить ее буду.

Не врет. Сука… Не врет.

— О, как! Какое благородство. Наливай еще.

Воронов разливает по стопкам пойло по цене российского автоваза и мы, конечно, пьем. Паленка долбанная. Где сраное послевкусие и неземное блаженство?

— Херня, а не коньяк.

Ворон усмехается, но просьбу повторяет. Ублюдский Данко прям, а не прожженный бедбой.

Я давно его знаю. Упертый мужик, если на чем зациклится из-под земли достанет. Столько вместе прошли, что магазин обуви в пути на ногах стерли. Однажды Славич невесту со свадьбы увел. Просто на спор. Ламбу никому проебывать не охота.

— Херня, — соглашается и снова лыбится.

Хорошо, что на огромном балконе сидим и ветер обдувает мою покрасневшую морду. На самой верхотуре реста, где на площадке место только для двоих. Наша нелегальная випка. Когда-то в лихую юность дорожки здесь катали, заряжались и трахали всю ночь напролет девок.

— Помнишь, как тройничок тут с Катькой в юности замутили? Первый! — накатывает ностальгия. — Отчаянная девка. Жадная и вечно голодная.

— Да, ужрались потом знатно. Не винти, Давид. Что ответишь?

Наливаю еще и отправляю в горящую глотку. Отдай. Вот так, да?

Странное чувство одолевает меня. Первый порыв выкатить ему фак, но мне давно не двадцать. Засовываю сигарету в рот и выкуриваю в несколько мощных затягов.

— Потерпи, — сиплю и запахиваю пиджак, — она пока мне нужна.

— Сколько? — поворачивается Славка. — Скажи сроки.

— Ох, ты быстрый, — скалюсь и скрываю раздражение за гримасой. — Сам пока не знаю.

— Врешь, Давид. Пиздишь, как Троцкий.

Спокойный голос Ворона бесит пуще прежнего. Разве так бывает, что злюсь на друга просто из-за того, что сам на себя срываюсь прежде всего? Что за каламбур дебильный? И главное почему и отчего это делаю, вот в чем вопрос.

Дину я отпущу рано или поздно, временной предел установлен и согласован, но почему тогда корячусь, как незрелый мужичонка и юлю. Вот это-то и бесит. Херь все. Намахнул коньяку, разосрался с любовницей, вот и причина. Жиза сука. У всех бывают темные деньки.

— Ты ее трахаешь?

Внезапный вопрос вышибает. Мы близки со Славичем, но не настолько чтобы я с ним жену обсуждал. Одно дело, что он в курсе ситуации по бизнесу и заключению брака, но в постель лезть я его не приглашал. Границы должны быть. И да, Завадскую обсуждать можно, она просто мясо, но тут личное.

— Не лезь, Слав. Ни разу не твое дело.

— Ясно. Значит нет.

И насвистывает сидит гандонище. Наклоняюсь и впиваюсь в довольное лицо испытующим взглядом. Он даже радость прикрыть не старается. Щерится во всю белоснежную челюсть еще немного и в пляс пустится.

— Ну думай, что так.

Слава подскакивает и так таращится, будто душу пытается из меня вытащить. Курю. Спокойно смотрю в ответ. Не знаю, что там он разглядывает, но через полминуты отворачивается и облегченно выдыхает. Физиономист недоделанный.

— Давид, ты мой друг, — толкает в плечо, — но ты знаешь, что я всегда честен с тобой. Не обижайся. Если бы ты любил ее, я бы ни-ни. Жена друга табу и все такое. Ситуация другая, сам понимаешь. Она же… — вскакивает и щелкает пальцами. — Мечта. Красивая до дрожи. И ты прости, но мне кажется, что в постели просто львица.

Блядь… Не туда… Просто завались сейчас….

— Слюной не захлебнись, — кожа на моем лице натягивается. Становится хреново физически, просто тошнит от восторга Ворона. — И не закапай тут все.

Потёк, как шлюха на наркоте. Прет не по-детски. Его восторги поперек горла, вмазать бы ему в рожу и пригасить неуёмный пыл. Разошелся, как пьяный под гармошку. Душа рвется и никак не вырвется.

— Ты не понимаешь.

— Чего я не понимаю? — дергаю за рукав. — Сядь. В край охуел, Ворон. Мне с ней еще пару месяцев под одной крышей жить, а ты собрался уже лыжи вострить. Успокойся.