Измена. Я тебя не отпускал! (СИ)

Света вылетает из кабинета, громко хлопнув дверью на прощание. А я сильнее прижимаю к своей груди светлую головку, в надежде, что Женя пока не очнется.

Я еще не решил, что делать дальше.

О разводе и речи быть не может. Мать мне этого не простит. Да и она без подобных ударов плоха стала.

— Что же мы теперь будем делать, малыш? — убираю с ее лица выбившийся локон. — Я действительно мудак. Но и отпустить тебя не могу. Придется зарабатывать прощение.

Подхватываю свою невесомую жену на руки, и выхожу из кабинета.

Пока стою в лифте, утыкаюсь носом в ее волосы. Как всегда, пахнет полевыми цветами. Такая простая. Чем же мне тебя теперь задабривать?

Она же упрямая. Так и не смог убедить ее тратить мои деньги на нечто большее, чем хозяйственные расходы. Значит вариант с подарком в качестве извинений отметается.

Насколько было бы проще мне жить, возьми я в жены одну из своих любовниц? Здоровый жесткий секс. Загулял — колечко с брюлликом или машинку новую. И все! Эта же…

Поздний вечер. До дома доезжаем быстро. Оставляю распоряжение водиле, чтобы суженую мою с территории не выпускали, и вхожу в дом с ней на руках.

Помню ее неподдельный детский восторг, когда она впервые оказалась у меня. Так бесхитростно восхищаться, пожалуй, может только Женя.

Укладываю ее в кровать и ложусь рядом. Обнимаю.

Да, кажется меня мучает совесть. Но я ведь не могу заставить себя любить ее по-настоящему? Что мне теперь сделать? В монахи записаться? Секс с ней вызывает во мне слишком много противоречий. Она стесняется буквально каждого моего движения. А когда я порвал ее в нашу первую брачную ночь, то думал у меня вообще больше никогда не встанет — так испугался за нее.

Кожа бледная, пальчики тоненькие, грудь маленькая, да она вся маленькая по сути. И я — амбал под два метра, сплошь мышечная масса. Я люблю жесткий секс и опытных женщин с аппетитными формами. Помню, когда родители впервые показали мне Женю, я подумал, что они шутят. Но спорить с отцом не смог — у него тогда уже диагностировали рак.

Женя дочка друзей моих родителей. Она поздний и очень долгожданный ребенок. Когда она родилась мне было почти пятнадцать, я даже помню, что был на ее выписке из роддома.

Нет, она не росла у меня на глазах. Ее родители погибли в аварии и маленькую Женечку забрала к себе в деревню пожилая бабушка.

Моя мама все время поддерживала контакт с бабулей, узнавала, как растет малышка. Она знала о ней буквально все. Вплоть до того, что Женечка круглая отличница, и посещает всевозможные кружки в деревенском клубе. Знала о ее болезнях и победах во всевозможных олимпиадах.

В один день бабушки не стало. А Женя хоть уже и доросла до совершеннолетия, но явно не была готова к одиноким реалиям нашей жизни. По мнению моей матери, конечно. И позаботится о юной сироте больше было некому.

Мама недолго обрабатывала моего отца — он ведь тоже всегда с теплом вспоминал своих погибших друзей. Поэтому родители вдруг решили, что ненароком вырастили для меня идеальную невесту.

— Ты и сейчас не готова к реалиям жизни, — глажу ее волосы, разглядывая умиротворенное личико. — Наверно для кого-то ты бы стала мечтой. Но тебе не повезло достаться такому козлу как я…

Глава 3. ОНА

Просыпаюсь от того, что Герман гладит мои волосы. Не хочу выдавать себя, прислушиваясь к ощущениям. Меня тошнит. И как бы я ни желала убедить себя, что весь вчерашний кошмар мне приснился — не выходит. Мерзкая реальность усиливает тошноту.

— Проснулась, малыш? — меня обдает стойким запахом виски. — Давай поговорим?

Открываю глаза. Странно. За окном еще темно.

— Ты пил?

— Кажется это чувство вины, — хмурится болезненно.

Мне на секунду становится его жаль. За год нашего брака я ни разу не видела, чтобы Герман употреблял алкоголь. Даже на нашу свадьбу. Одергиваю себя, и его заодно:

— Твое чувство вины припозднилось. Ему бы стоило проснуться тогда, когда ты расстегивал ширинку отглаженных мною брюк перед другими бабами! — я снова кричу.

Хочу подняться с кровати и вообще убраться от него подальше, но Герман не позволяет:

— Я тебя никуда не отпускал, — говорит твердо.

— Я не нуждаюсь в твоем разрешении! — пытаюсь вырваться, но он наваливается на меня всем телом, не оставляя шансов. — Отпусти!

Пытаюсь оттолкнуть его.

— Я уже сказал тебе: никогда, — он ловит мои руки и заводит над головой.

— Герман, я не шучу! Отпусти меня и проваливай к своим шлюхам, которые достаточно женственные для тебя! Достаточно фигуристые! Достаточно развратные! Достаточно старые! Достаточно…

Он врезается в мой рот жестким поцелуем, вынуждая оцепенеть от неожиданности. Он ведь никогда меня так не целовал.

Свободной рукой он грубо стягивает из-под моего платья трусы, и ложится между моих разведенных ног. Мозг подает команду для панической атаки. Меня разбивает мелкая дрожь.

— Не смей, — захлебываюсь от слез. — Не смей ко мне прикасаться после своих шлюх!

— Ты ведь тоже моя шлюха, — пьяно заявляет муж. — Только по документам. В отличие от них. Хочешь быть единственной, тогда придется показать тебе как я делаю это с ними.

— Нет!