Измена. Яд между нами (СИ)

Он аккуратно прикрывает дверь, и я начинаю метаться по спальне. Я продумала каждую мелочь, кроме своего образа, и сейчас лихорадочно выбрасываю из шкафа все шмотки, которые у меня есть. Если он будет говорить, что я его невеста, то я должна соответствовать этому статусу.

Синий строгий брючный костюм последним ложится на груду сваленных вещей. Это то, что я искала! Быстро иду в душ, а когда возвращаюсь, прихожу в ужас. Сколько у меня вещей! Уму непостижимо. Живу здесь всего ничего, а шмоток на целый полк накопилось. Надо будет сказать Ядову, чтобы больше ничего не покупал.

Понимаю, что время поджимает, поэтому быстро наношу легкий макияж, расчесываю волосы, одеваю костюм и направляюсь в библиотеку.

Вхожу и с удивлением обнаруживаю Германа, очень активно общающегося с Русланом. Как быстро они нашли общий язык. Но на удивление не остается времени.

— Руслан, все готово? — спрашиваю сразу с порога.

— Да, босс, — громко рапортует наш оператор, показывая мне большой палец в знак одобрения. — Ты уже решила, кому предложишь этот репортаж?

— Да, — говорю, усаживаясь в кресло, и жестом приглашая Германа расположиться напротив. — Сегодня вечером его увидит весь город.

Не могу сказать, что не доверяю Руслану, но не хочу говорить, что договорилась с самым рейтинговым каналом нашего города. Он хороший малый, но слишком болтлив.

— Начнем? — спрашивает друг, направляя на нас объектив камеры.

— С богом, — выдыхаю я и уже глядя в камеру. — Здравствуйте, дорогие телезрители. Сегодня, после длительного молчания свои тайны решил открыть самый загадочный и закрытый бизнесмен нашего города, Ядов Герман Евстафьевич.

Глава 27. Ядов

Вчера мы несколько раз просматривали отснятый материал и долго разговаривали, обсуждая различные нюансы. А потом эта несносная женщина, у которой все время шило в одном месте, ускакала доводить репортаж до совершенства. Уже потом, когда она пришла в мою комнату и громко объявила, что она отправила интервью на канал, я с трепетом снимал с нее деловой костюм, нес в ванную, купал, как маленькую, понимая, насколько она устала. Уложив ее в постель, я даже не решился прикоснуться к ней, боясь не сдержаться.

— Спи, малыш, — нежно поцеловав ее в висок, поворачиваюсь к ней спиной и тихо произношу. — Нам необходимо отдохнуть.

В пять утра мои внутренние биологические часы говорят о том, что пора вставать. Независимо от того, во сколько я лег или вообще не ложился, подъем всегда в пять. Вот и сейчас, проснувшись, я лежу и любуюсь, Яной, которая мирно посапывает, подложив руку под щеку. Она очень похожа на маленькую девочку. Куда делась вчерашняя собранная, холодная профессионалка, которая сидела напротив меня и вытряхивала из меня душу, задавая, порой, не очень удобные вопросы? Вот она завозилась, натягивая на себя покрывало, и я понимаю, что мой пристальный взгляд нарушает ее спокойный сон.

Тихо поднимаюсь, испытывая в паху боль от утренней эрекции и неудовлетворенного желания. Как хочется подмять под себя ее разомлевшее тело и окунуться в горячее лоно, повторяя старые как мир движения, подводя ее и себя к вершине наслаждения. Но я отгоняю от себя грешные мысли и иду под холодный душ. Пусть спит, у нас еще все впереди.

После пробежки и легкой разминки иду в кабинет, чтобы сделать несколько звонков. Первый, конечно же, в больницу. Меня не отпускает тревога за Раю. Как она там? Какие прогнозы? Набираю номер и с нетерпением жду ответа.

— Токсикологическое отделение. Городская больница. Слушаю вас, — слышу голос какой-то медсестры.

— Я хотел бы узнать, как обстоят дела у Ядовой Раисы, — холодно спрашиваю я.

— Извините, но по телефону такой информации мы не даем, — щебечет девушка и сразу отключается.

— Молодцы. Усвоили урок, — удовлетворенно говорю я и снова набираю уже следующий номер.

— Ада Львовна, здравствуйте. Не разбудил? — хотя честно мне плевать разбудил я ее или нет. — Это Ядов. Как дела у моей бабушки?

— Состояние стабильное. Она ненадолго пришла в себя, но мы ввели ее в медицинскую кому, потому что она очень слаба, — слышу, как женщина старается скрыть, что сейчас она завтракает.

— А почему вы не поставили в известность меня? — во мне нарастает раздражение. Что еще нужно сделать, чтобы эта горе-врач сообщала каждое свое действие в отношении Раи. — Я думаю, что вы не хотите распрощаться со должностью?

После моих слов Ада Львовна начинает кашлять, видимо, впечатленная сказанным.

— Герман Евстафьевич, она пришла в себя буквально на несколько минут, поэтому мы не стали вас беспокоить, — подобострастно начинает говорить женщина. Я даже морщусь от такого слащавого тона.

— Хочу, чтобы вы уяснили, что я должен знать о каждом изменении в состоянии моей бабушки, — тихо говорю, но я уверен, что она услышала и поняла меня. — Вы уяснили?

— Да, — выдыхает горе-врач. — Я буду каждый день докладывать вам о здоровье госпожи Ядовой.

— Спасибо, что вы меня понимаете, — теперь уже я первый нажимаю на кнопку отбоя.

Хорошо, что она хотя бы приходила в себя. С облегчением вздыхаю и снова берусь за телефон.