Измена. Истинная дракона (СИ)

Так что, я оставалась одна. Холод ночей выдерживала стойко. Всю любовь и внимание отдавала Изаре, моему маленькому лучику солнца, в бесцветной и печальной жизни.

Да, у меня могла быть любая одежда, любые украшения, я пользовалась уважением просто по факту своего существования. Но я всегда готова была отдать всё это, чтобы растопить тот лёд в душе моего мужа.

Чтобы родить. Чтобы просто дарить свою любовь единственному Истинному и нашим прекрасным детям.

Но, в первые месяцы зачать не удалось, хотя лекари утверждали, что всё хорошо. А теперь их никто и не звал, по понятным причинам.

Я отвлекаюсь от своих воспоминаний и захожу в дом отца. Достроенный на целый этаж, сейчас он ломится от переизбытка мебели пёстрых цветов и таких же ярких тканей, статуэток, которые валяются без дела в коридорах и кладовых. Несмотря на общую чистоту, дом мне кажется захламлённым, но я никогда бы не посмела, высказать замечание отцу. Мама давно говорила, что он «перебесится» от внезапного богатства. Но теперь она мертва, и некому мне сказать, что всё будет хорошо.

- Дочка, дорогая, - говорит папа стоя у дальней лестницы и зовёт служанку. - Хейли! Быстро приготовь чаю гостям.

Папа так пополнел, что даже новый чёрный сюртук смешно расходится на круглом животе. Я же сжимаю в руке маленькую ладошку Изары и приветственно киваю отцу.

- Милая, надеюсь, тебе не тяжело было в дороге? - спрашивает он. Он опять, будто специально игнорирует Изару, всегда говорит при ней только со мной, будто она моя собачка, а не приёмная дочь. Понятно, что ему хотелось бы быть родным дедом, но ребёнок-то ни в чём не виноват.

- Я нет. А ты как, малышка, не устала? - спрашиваю я у неё.

- Немножко, - тихо отвечает она, опустив глаза. - Я хочу домой.

- Скоро-скоро поедете. Мама отдохнёт и скоро поедете, - кивает отец добродушно.

Я качаю головой. Бедный папа, наверное, эта новость разобьёт ему сердце. Я набираю в грудь воздуха, и кажется, моя броня больше не держит. Хочется разреветься на его плече.

- Папа, Райлан мне изменил, - слёзы тёплым ручьём бегут по щекам. Понимаю, что сейчас слово и я разревусь в голос.

- Да, он говорил о вашей неловкой ситуации. Представь, его волшебный голубь с письмом добрался быстрее чем вы. Эти птицы просто восхитительны, - смеётся мой отец. Заметив мой взгляд, он осекается и продолжает. - Тебе нужно успокоиться, привести себя в порядок и вернуться до начала праздника.

Эти слова бьют словно пощёчина.

Я не нужна своему отцу?

Он не собирается делать меня счастливой, или хотя бы защищать. Теперь я снова испытываю этот жуткий холод. Такой же, как когда поняла, что больше неинтересна супругу. Опаляющий изнутри болезненным льдом, он покрывает сердце и слёзы быстро высыхают.

- Я не вернусь, - говорю я тихо.

- Дорогая моя, ты либо сама сядешь в карету, либо тебя туда просто засунут. Не позорь, пожалуйста, ни меня ни своего мужа.

Я сыта

- Что? - я спрашиваю, надеясь, что сейчас отец откажется от своих слов. Но он продолжает:

- Женщина должна быть мудрее и спокойнее, - пожимает он плечами.

Я отпускаю руку Изары. Понимаю, что нужно поговорить с отцом отдельно, поэтому осторожно беру его за руку и киваю ему на дальний угол комнаты. Мы отходим достаточно далеко, чтобы малышка нас не слышала.

- Папа, я видела как он… - выдыхаю. Не рыдать. Только не рыдать. - Я видела, как он сношал какую-то девку в нашем доме. Папа, он предал меня! Он… я не хочу его видеть!

Он вздыхает но не грустно, а будто сильно устал.

- Слушай, я твой отец, я не могу тебе подсказать, чего ты там ему недодала, что он стал искать это под юбкой у другой. Но знай одно - ты по-прежнему его жена, и он ждёт тебя на празднике. Это главная новость на сегодня и она же замечательная! - он всплёскивает руками. - Ну, возьми каких-то советов у мудрых женщин, там… говорить тише, улыбаться мягче. Научись каким-то женским вашим штучкам. Чтобы ему хотелось быть чаще с тобой, чем с другими.

- Я не хочу сама быть с ним, - качаю я головой. Может это страшный сон? Может это не мой отец говорит эти мерзкие слова, а какой-то мерзкий чёрт в его облике?

- Ой, малышка, ну шлюшки, они, знаешь ли, всегда нужны, какая бы ни была прекрасная жена. Это я тебе, как мужчина говорю.

Я закрываю лицо руками, понимая, что не хочу видеть отца. Не хочу слышать его слова. Нет, этого не происходит, это точно страшный сон. Я упала в обморок где-то там, на ярмарке, наверное, солнце было слишком жарким. Но сквозь тьму я продолжаю слышать отвратительные наставления: