Измена. Как я не заметила раньше? (СИ)

Он взял лежавший рядом смартфон и зашёл в галерею, воспроизводя одно из последних видео:

— Вот, вчера снял, — повернул он экран сначала к бармену, а потом к Константину, — Полвечера мозг выносила. Ну и заткнулась сразу. Смотри, сейчас по самые гланды возьмёт…

На экране, действительно разворачивалась картина, что называется, home-видео. О котором, в прочем, девушка, кажется, не догадывалась.

— Твоя новая? — поинтересовался Костя.

— Ну так, на разок снял. Маша-Даша… Да не важно, — пытался вспомнить имя Павел. — Свою тоже заставь…

Костя смотрел на экран, слыша характерные звуки. Безусловно они его возбуждали. Однако, представить на месте партнёрши в этот момент свою Лену он не мог. Ему слишком не хотелось, чтобы его любимая женщина, подобно неизвестной девушке на видео, по сути давилась, не имея возможности дышать и, вытирая накатившие из-за удушья и рвотных позывов слёзы:

— И что, всегда так? — поинтересовался Костя.

— Да эта просто не умеет. Сказала, что до меня никому не делала. — ухмыльнулся Павел. — А вот были девчонки, богини горлового. Да и аналки хорошие есть, и те, кто любит групповушку. Если хочешь, парочку телефонов подгоню.

— Я женат. — твёрдо напомнил Костя.

— И что? — словно бы, в действительности, произносимые брачные клятвы ничего не значат, возмутился Павел. — Если у тебя только одна, и та недавалка, то ты неудачник. Она же сама тебе не жить нормально не даёт, не потрахаться.

— Я женат. — повторил Костя.

— Так тебя никто разводиться и не заставляет. Выбесила — потрахался, разрядился — вернулся домой. Все женатые, кого знаю, так живут. Тебе это надо, чтоб почувствовать себя опять мужиком!..

Постепенно они вернулись к теме заказов, и вроде бы, о сказанном Костя забыл. В тот вечер Костя не ответил. И номера не взял. Однако, зерно сомнения уже было посеяно.

Сыграл ли главную роль в последующих событиях данный разговор — несомненно, однако, он был, скорее тем, с чем Косте хотелось согласиться, ранее он о чём-то подобном думал, особенно, испытывая чувство обиды, и желая Лене отомстить. Но всё же в нем говорило здравомыслие и некоторые внутренние табу. Ты женат — тебе нельзя. Лене будет больно. Это будет конец.

Но случившийся разговор перевернул его мышление. Теперь данная тема не была запретна, ведь, по словам Павла, так живут все. Значит, и ему можно. Более того, иного выбора, как будто бы, и не было, раз все видят выход только в измене. Никто иного решения не нашёл, значит, его не найти и Косте.

Будет больно Лене? Измену она не перенесёт? Но, порой, и она ему делала больно, укоряя в чём-то, задевая его личность. Он же тоже устал слушать о «его неудачах». Он, в конце концов, тоже человек! И живёт свою первую жизнь, потому не всё может преодолеть, и выполнить идеально! А, ведь, Лена именно этого от него ждёт! Что её муж взвалит на себя абсолютно все проблемы. Но, хорошо, он поможет ей, а кто поможет ему?

Хотя, опять же, говорила Лена об этом не часто. Однако, Костя же чувствовал, понимал всю эту недосказанность! И его это раздражало. Хотелось защититься, проявить накопленную злость, отомстить. Тем более, что злость копилась не только в браке, а в общем, по жизни, и нигде выхода не находила.

Опять же, он надеялся, что ему поможет секс. Всегда помогал. Но теперь и секс изменился. Перестал приносить то удовольствие и расслабление, что раньше. Даже стал больше какой-то обязанностью, новой работой, на которую не всегда хотели идти то Костя, то Лена. Или выполняли её не качественно.

И если Костя всё же найдёт, где и с кем он смог бы получить то же, что когда-то от Лены, но при этом, и не разорвёт с ней отношения, будет ли это концом? Павел сказал, что нет. Женатые же так живут. И живут же!

Постепенно подобные мысли, словно струя грязной воды, настырно пробирающаяся между камней, и отравляющая чистое озеро, отравляла и Константина.

Нестерпимо желая освободиться от внутренних запретов, и не видя иного выхода, он постепенно ею соблазнялся.

Порой он «трезвел», подходя к Лене и, прося у той помочь ему что-то исправить, как ему казалось, умолял ему помочь незримую черту не переступить. Он хотел получить признание, удовольствие физическое и душевное. Но раз за разом его либо не получал, либо обретал скудно мало.

А главное — не понимал причину, почему Лена к нему охладела, почему из верной спутницы жизни превратилась в его врага и надзирателя? Каждый день новая ссора. Уснули обиженными, а с утра ссора начиналась заново. Ведь, в итоге ни к каким изменениям не приводила.

Одни и те же темы для скандалов. Одно и тоже невезение на работе и в финансах. Да и мужчиной полноценным Константин больше себя не ощущал. А Лену женщиной. Он потерялся. Они потерялись оба.

Он представлял себя и её как два шара сплошной негативной энергии, постоянно сталкивающиеся. Разве, так надо продолжать жить?