Измена. (Не) фригидная жена

Губы Дамира шепчут беззвучное: «Пожалуйста, ну пожалуйста»… Он почему-то знает, что отец не соврал. Возможно, он все же имеет связь с ребенком, или с Витой. Или с двумя его девочками сразу.

Дамир не сомневается, что у него теперь есть дочка. Осталось ее найти…

— Вита Сергеева у нас, — подтверждает работница. — А вы…

— Я ее муж.

Хотя формально нет, но Дамир не собирается объяснять, что сегодня они собирались в ЗАГС. Он отдает свой паспорт, чтобы девушка убедилась, что он не чужой человек. Ее пальцы взлетают над клавиатурой, вбивая имя в какую-то графу. Может, с посетителями. Дамир обращает внимание, что на бейджике у нее написано имя — Катерина Васильева.

— В какой она палате? Она родила? С дочкой все нормально? — Дамир не может остановиться, постукивая пальцами…

Катерина поднимает на его взгляд и, наконец, демонстрирует хоть какую-то эмоцию. Дамир не знает, что означает ее улыбка. Может, он ведет себя как-то не так? Может, новоиспеченные отцы не теряют самообладания? Остаются холодными профессионалами, даже когда дело доходит до родов любимой жены? О, Дамиру есть на кого равняться, его дорогой папаша выбивал из него сентиментальность кулаками с детства. Он считал, что мальчики не должны плакать, хотя Дамиру казалось, что в его понимании мальчики даже чувствовать не должны. Он не собирался быть таким с Витой и дочкой.

Ему, черт возьми, не все равно.

— С вашей женой все хорошо, — говорит Катя. — И с малышкой тоже. Но я должна получить разрешение врача, прежде чем…

— Бога ради, что угодно, только быстрее.

Катя возвращается через две минуты, Дамир следил за секундой стрелкой на часах позади ее рабочего места. И она говорит, что он может увидеть Виталину.

Сердце Дамира подскакивает и начинает биться с невероятной скоростью.

Он идет по коридору вслед за Катей, хотя в душе хочет обогнать ее, побежать…

Спустя два поворота они оказываются перед палатой № 35 и Катя отступает.

Дамир берется за ручку и тянет двери.

* * *

Дамир толком не успевает рассмотреть палату, мягкое, теплое тело бьет его в грудь, тонкие запястья обнимают за шею, а лицо щекочут нежные светлые волосы. Дамир вдыхает аромат своей жены, он изо всей силы пытается проникнуться ее ароматом, прежде чем вынужден отпустить.

Виталина отстраняется от него на несколько сантиметров, чтобы подарить ему самую красивую улыбку и затем снова утыкается ему в плечо. Кажется, она шепчет «ты вернулся»… Руки Дамира скользят по медицинской рубашке и останавливаются на ее острых лопатках.

Дамир видит и чувствует, что животика нет, и хотя ему уже сказали, что роды прошли хорошо, интенсивное беспокойство сметает собой остальные теплые чувства.

Оно бьет его в лицо, как порыв ледяного ветра, помогая осознать, какой важный момент они вдвоем переживают. Он все пропустил, увы, пропустил роды, но он хотя бы видит Виталину, он обнимает ее…

— Вита, милая, ты как? Как Влада? Как все прошло?

— Хорошо, все хорошо. И со мной, и с малышкой…

— Вита…

— Я так переживала за тебя.

— Да что бы со мной случилось? — фыркает Дамир, поглаживая ее по спине. — Долбанный отец, — буквально выплевывает он. — Прости, что ты прошла через это без меня… Я его ненавижу за это, ненави…

— Все в прошлом, все уже в прошлом.

— Прости меня.

— Ты не представляешь, как я рада тебя видеть, — шепчет Вита, прижимаясь к нему крепче, обволакивая спокойствием.

— Я тоже, — отвечает Дамир, и его голос дрожит от чувств.

— Все нормально, — повторяет Вита.

Несмотря на весь пережитый стресс, к ней вернулся здоровый цвет лица, губы яркие, на щеках бодрый румянец. Может быть, материнство делает ее такой красивой? Дамир даже успевает подумать, что Вита с ребенком на руках будет самым красивым, что ему доведется увидеть в своей жизни.

Он не удерживается и целует ее, нырнув глубоко в обожание.

Руки Дамира невольно сжимают талию Виталины, он чувствует тепло ее тела под своими пальцами. И улыбается ей в губы.

Поцелуй получается мягким и требовательным одновременно, искренним и нежным. Вита отвечает на его поцелуй с равной страстью, ее руки обвиваются вокруг его шеи, приглашая его еще ближе.

— Ты должен познакомиться, — говорит она ему нежно. — С дочерью.

Дамир следует за Витой, его шаги наполнены смесью волнения и трепета.

Когда они подходят к боксу для новорожденных, он впервые видит свою дочь и задерживает дыхание. Маленькая, недоношенная, но такая сильная, она лежит в инкубаторе, окруженная заботой и технологиями, которые помогают ей расти.

Ее кожа кажется невероятно тонкой, почти прозрачной, а каждый вздох — это маленькое чудо. Дамир ощущает волну любви, непохожую ни на что, что он когда-либо испытывал. Он прижимает ладонь к стеклу инкубатора, и его сердце сжимается от желания защитить эту маленькую жизнь от всего на свете. В его глазах, вероятно, отражается счастье.

— Знаешь, о чем я думаю? — легонько толкает его Вита в плечо.

Он ведет подбородком, без слов прося ее продолжить.

— Оно того стоило, — кивает она. — Да, это была сложная беременность. От самого начала и до конца. Но оно того стоило.

Дамир зеркалит его улыбку, хотя выходит, наверное, скорее гримаса.