Измена. Не фригидная жена (СИ)

— Я думала. Но все откладывала и откладывала. Именно покупки, — уточняю я, потому что с психологической и медицинской подготовкой к родам у меня все отлично. Наверное, Дамир видел стопку книг в комнате, на обложках которых счастливые мамы держат малышей на руках. — Возможно, я хотела, чтобы ты участвовал в этих приготовлениях.

— Милая, я тоже этого хотел…

— Хочешь покажу фотографию нашей малышки? — спрашиваю я. Дамир смешно хмурится. — Я имею в виду УЗИ…

— А, конечно.

Я возвращаюсь в комнату и вытаскиваю из медицинской карты свежее фото.

Передаю ему из ладони в ладонь.

Когда речь заходит о малышке, то меня сложно остановить, поэтому его разглядывания я сопровождаю своим рассказом, говорю, что это был один из лучших моментов за последнее время. Я лежала на кушетке и на большом экране наблюдала за моим ребенком, видела, как он шевелился, чем занимается. Сдержанность никогда не была моей сильной стороной, на первом же УЗИ я расплакалась. Потому что тогда я чувствовала себя одинокой и брошенной, а на мониторе внезапно увидела смысл этого всего — лишений, которые прошла, пройду…

— Врачи говорят, что малышка здорова.

— Головка, да?

— Да, а это ручки, — указываю чуть ниже.

— Она улыбается или… мне кажется?

— Мне тоже так кажется, — смеюсь я.

— Какая красивая.

Мы молча рассматриваем снимок.

— Я думаю над именем Владислава… — внезапно говорю я.

Позади шипят блинчики и я вынужденно отвлекаюсь, закрываю газ.

— Владислава, Влада, красивое имя, — кивает Дамир. — И так точно будут звать очень… сильную девочку, волевую.

— Умеющую за себя постоять, — вставляю.

— Умную барышню.

— Очень нежную по отношению к близким.

Замерев, мы смотрим друг на друга… Разделяя момент на двоих. Утро становится теплее, пейзаж за окном вдруг перестает раздражать монотонностью, кофе, который никогда не отличался шикарным вкусом, пьется с удовольствием.

Я впервые про себя называю свою девочку по имени. Владислава.

Завтракая, мы продолжаем болтать о покупках, которые надо совершить. И в какой-то момент я забываю, что мы с ним разведены. Все кажется правильным.

Глава 22

Около двенадцати мне звонят с работы.

Выдергивают из комфортной среды, напоминая, что за дверью есть мир. И с этим миром нужно взаимодействовать, если я не хочу стать иждивенкой.

Мы с Дамиром к этому моменту уже проходим стадию бушующей эйфории и возвращаемся к стандартным, скучным вопросам. Например, где он будет жить до рождения малышки, как мы с ним будем взаимодействовать. В идеале этот разговор мне бы стоило начать с заявления: «да, я тебя прощаю, Дамир» или «нет, я тебя пока не могу простить».

Но я снова не знаю, что делать.

Все мое сознательное стремится оставить Дамира внутри, сделать так, чтобы он даже за пределы квартиры не выходил, был моим, моим, моим… Но есть и другая точка зрения — может быть, я слишком рано принимаю его назад? Может, Карина имела в виду что-то другое, говоря, что я должна «его протестировать»? В голове у меня вспыхивает картинка, в которой Дамир преодолевает полосу препятствий…

Усмехаясь, я поднимаю глаза на настоящего Дамира у меня на кухне.

— В городе меня ничего не держит, — пожимает плечами, не переставая крутить в руках смартфон. — Ты не против, если я буду где-то рядом с тобой, малышка?

— Я не против, даже за.

Он кивает, легко усмехаясь.

Пока я обдумываю, как бы выразить свою следующую мысль — что Дамиру пока, наверное, лучше подыскать временную квартиру, — он сам об этом заговаривает:

— Кстати, у меня есть на примете несколько вариантов, недалеко от тебя. Даже пешком пройтись можно.

— Звучит самоуверенно, — я приподнимаю бровь, хотя злости в моих словах нет.

Ехал сюда, и планировал, что останется.

— Это была надежда, Вит.

— Надежда, что…

— Надежда, что мы сможем создать семью. Сделать то, что из-за меня с первого раза не получилось, — он засовывает телефон в карман и поднимается. Идет ко мне, останавливается за шаг. — Я все понимаю, Вит. Не тороплю тебя. Просто я хочу, чтобы ты понимала, что я приехал за тобой. И я буду тебя добиваться.

Между нами остается сантиметров пятнадцать свободного пространства. И смотря ему в лицо, я не могу не заметить, что на губах у него осталась сахарная пудра — мой абсолютно не секретный банальный ингредиент для блинчиков и других домашних сладостей.

Рука на автомате тянется к его губам.

Я касаюсь большим пальцем нижней губы и провожу по ней, стирая белый след.

Он приоткрывает рот, скорее инстинктивно, чем осознанно, тянется ко мне. Руки Дамира оказываются на моих плечах, и почти сразу сползают к талии. Его парфюм, его теплота, его присутствие рядом кружат мне голову, мешая думать…

Я вспоминаю, как он касался меня этими руками везде, как нежно целовал и заставлял кричать. Гормоны, это все чертовы гормоны… Или нет? Оказавшись в объятиях, я безотрывно смотрю Дамиру в лицо, словно в замедленной съемке вижу, как он наклоняется ко мне. Паника смешивается в голове с похотью. Не в силах больше ждать и сомневаться, я тоже двигаюсь и сталкиваюсь с ним губами.

Стону в поцелуй, не в силах удержаться… Почти забытое ощущение. Его поцелуй.