Измена. (Не)любимая жена олигарха (СИ)

– Алекс подрался на вечеринке Елены, – ошеломленно произносит Варвара Степановна. – Эмиль везет его в больницу. Говорит, ничего серьезного, но надо исключить сотрясение. Давай уже рассказывай, Ромина. Что там такое произошло?

– В какую больницу?! – вскакиваю со стула.

– Я хочу знать, что ты сделала!

– Мне нужно к мужу.

– Ромина, я никуда тебя не отпущу, пока не объяснишься, – преграждает мне путь. Я не ожидала от этой женщины такой проворности.

– Я не обязана отчитываться перед вами! – впервые так веду себя со свекровью. Потому что сейчас мне на все наплевать. Я должна увидеть Алекса, убедиться, что с ним все в порядке. Хотя, наверное, в порядке уже не будет никогда…

Обуваюсь, хватаю плащ и выбегаю из дома. Телефон Эмиля узнаю у секретарши Оболенского. Она совершенно спокойна и явно не в курсе что происходит. Спокойно диктует мне номер. Как хорошо, что у меня был ее телефон! Конечно, от Варвары Степановны я бы вряд ли что-то получила.

Вызываю такси, пока жду, набираю Эмиля. Требую сказать, в какую больницу он отвез моего мужа.

– Ромина Виленовна, вам вряд ли стоит приезжать, – пытается остановить меня.

– Я сама решу. Давай адрес, иначе я объеду все медицинские центры в городе, – рявкаю на мужчину. Никогда не вела себя так напористо, упрямо. Словно в меня вселилась другая личность.

– Хорошо, – начинает диктовать адрес.

– У него же ничего серьезного?

– Его противник выглядит куда хуже.

– На это мне плевать!

– Главное, не волнуйтесь. Александру ничего не угрожает. Вы зря так реагируете.

– Спасибо, Эмиль. Я скоро буду.

**

Помощник мужа встречает меня возле главного входа в больницу. Судя по его лицу ему очень сильно не нравится мое появление, но сейчас мне на все наплевать. Я должна увидеть мужа!

– Ромина, прошу, прислушайтесь к моему совету, – произносит нервно, а я демонстративно толкаю дверь и вхожу в холл больницы.

Пробормотав тихо ругательство помощник мужа следует за мной. Из регистратуры выходит женщина в белом халате.

– Простите, вы не подскажете в какой палате находится Оболенский Александр Михайлович?

– Ромина Виленовна, здравствуйте, – улыбается женщина, а я смущаюсь. Она меня узнала, а я ее – нет.

– Здравствуйте, извините, я так нервничаю.

– С Александром Михайловичем все в порядке. Идемте, я вас провожу.

Демонстративно не обращая внимания на Эмиля, следую за женщиной. Конечно, мой муж спонсор этой больницы. Рожала я тоже здесь, в отдельном корпусе гинекологии. В главный редко заходила. К врачам помимо беременности не обращалась, на здоровье не жалуюсь. Но конечно же Алекс тут всем известен.

Поднимаемся на лифте. Третий этаж.

– Просто скажите номер палаты, – говорю нетерпеливо.

Мне хочется застать мужа одного, пока Эмиль нас не догнал. Его отвлекла внизу медсестра и мы уехали на лифте вдвоем.

– Триста шестая.

– Спасибо вам большое. Дальше я сама найду, – говорю твердо.

Стоит остаться одной, как снова начинает раздирать от чувства неуверенности. При чужих еще как-то получалось держаться, а сейчас… В горле пересыхает, сердце колотится на разрыв.

Мы должны поговорить. Это необходимо. Ради Артура, ради нас самих…

Я настолько погружена в свои переживания, что оказываюсь совершенно неготовой к реальности. Забыв постучать, толкаю дверь…

Через секунду, перед глазами все начинает расплываться. Потому что мой муж не один. Он стоит возле окна. Руки в карманах. Рядом с ним – Инесса. В костюме кроваво-красного цвета. Этот оттенок заполоняет мое сознание, зрение идет красными пятная.

Маникюр у красотки тоже под цвет костюма. Ладонь Инессы лежит на плече моего мужа. Когда парочка оборачивается на шум, видит меня, помощница отдергивает руку.

– Здравствуйте. Вы не могли бы оставить меня наедине с мужем? – удивительно как удается не дать задрожать голосу.

Инесса бросает умоляющий взгляд на Алекса. Тот кивает на дверь, и женщина поспешно выходит.

– Что ты здесь делаешь, Ромина? – холодно спрашивает Оболенский.

– Приехала узнать, что с тобой, – облизываю пересохшие губы. – Я волновалась.

– Нашла время побеспокоиться о муже? Это так трогательно.

– Хотела объясниться. Но, видимо, ловушка сработала, и ты поддался этим нескончаемым интригам! – произношу с горечью.

– Ловушка? Хочешь сказать, что тебе подстроили ловушку? Бедная маленькая девочка. Она не хотела, но ее поцеловали, – кривит губы Оболенский.

– Поэтому ты подрался с ним?

– Он еще мало получил. Никому не позволено трогать мое.

– Я не вещь, Алекс! – выкрикиваю с горечью. Плевать, что услышать. Мне хочется кричать. – Не игрушка! Не хочу быть карманной женой, о которой ты вспоминаешь, когда есть настроение! Я живой человек, хочу быть личностью! Если ты меня не любишь… отпусти.

Последняя фраза вырывается… и меня затапливает болью. Я так люблю его. Ревнивого. Неверного. Но я так безумно его люблю.

Совсем не уверена, что смогу простить еще и Инессу. Между ними явно что-то есть и меня это убивает. Я задыхаюсь.

– Я не знала, что Карим так поступит. Никогда за это не прощу его. Но ты…

– Что я, женушка? Слишком долго ехал на вечеринку? Сам виноват? – усмехается Оболенский.

– Я не могу мириться с женщинами рядом с тобой.