Измена (не) моя любовь (СИ)

— Так, давай ка с моего телефончика билетик тебе на поезд купим. Чтоб никто за тобой вдогонку не помчался. Тааак… — Танюшка что то смахивала, тыкала по экрану: — Вот. Нижняя полка, плацкарта. СВ туда нету, а купе — не рискуй. Мало ли что за компания там окажется.

Танька обняла меня на пороге:

— Так, билет на поезд у тебя есть. Помни, я всегда рядом. Приходи в любую минуту. Крыша, деньги для тебя найдутся.

— Тань, ничего, если я своего «Пежика» в тебя тут брошу?

Я вызвала такси, машина долго не ехала, Танька стояла рядом, молча. Всё было так минорно, как недавно на поминках. Такая же безнадёжная тишина, растерянность и пустота внутри.

— Ну что, на вокзал, Оль? В смысле Маша?

Я вдруг как очнулась. Чего это я такая грустная. Ну, случилось в жизни нечто плохое и что теперь! Люди и не такое переживают. Я здоровая, молодая, красивая, стою тут сопли жую. Улыбнулась, повернулась к Тане:

— Слушай, Танюш, а помоги мне ещё разок.

— А я вот она. Погоди, пистолет захвачу. Куда поедем? Маринке коленки прострелим?

Я рассмеялась:

— Поехали, на твоё имя купим мне телефон. Я от старого избавлюсь, не хочу, чтобы меня Сергей разыскал в случае чего.

— Не вопрос. Давай, отменяй такси, на моей поедем. Уху! Как мне всё нравится.

Я расхохоталась:

— Танюшка, ты же шампанским набулькалась, куда тебе за руль.

— Ну ты меня совсем за балбеску, что ли, держишь, Оль. Я как Масику своему Мазератти раскрошила всмятку, таки он меня только с водителем отпускает.

Таня внимательно посмотрела мне в лицо:

— Странно, пила я, а глаза у тебя блестят. Придумала что то?

Я кивнула, повернулась к своей машине.

Как же она мне была дорога, моя синяя машина! Но, я находилась в пылу вендетты,

враг не должен пользоваться отжатым у меня трофеем. Вот теперь я поняла, почему мосты взрывали те, кто отступал. Достала связку ключей и, нажимая со всей силы, нацарапала остриём через весь капот: «Подавись».

Мы уже ехали в Танином роскошном новом Бугатти, она мечтательно смотрела в затылок водителю:

— Олька, я чё придумала! Сейчас всех подружек подвяжу, начнём стрематься над твоей «Мамбой». Она же твои бутики себе прибрала? Всё, пиз*ец ей!

Напишем миллион отвратительных отзывов про магазины. Не сегодня, дня через три. Типа того, что в магазинах явно смена власти, продавцы хамят, товар фуфло, подсовывают фальсификат. Прикинь, в контору Луи Витона прилетит бумага, что в их фирменном магазине подделки продают! Пока разберутся, магазинам крышка. Пожалеет Мариночка, ой пожалеет.

Таня довольно потирала руки:

— Короче, должна же я за подругу отомстить. Вернём в магазины всё что купили у тебя в своё время, да со скандалами. Соцсети зарядим, чтобы наши туда в фирменные магазинчики ни ногой. Посмотрим, что Марина теперь продаст. Я пару новых сумок верну, как раз не днях прикупила. Зашибись мы Маринке разборки устроим.

Водитель Тани привёз нас в салон связи на Центральной. Танька с любопытством вертела головой по сторонам, я выбирала телефон в салоне, считала финансы, подруга остановила меня:

— Слушай, купи себе самый средний телефон, чего ты айфон разглядываешь. Выбрасывай из головы свои замашки, ты же не можешь выделяться среди коллег. Ну, среди будущих коллег. Это раз. Второе: сейчас всё перенесём в новый телефон, что надо, мой номер впиши, другой, не этот. Связь будем держать. Старую симку выбросим, твой айфон у меня полежит. И вот что, Оль.

Таня выразительно посмотрела на мою руку, кивнула подбородком на обручальное кольцо:

— Не хочешь снять?

Я озадаченно уставилась на тонкий золотой обруч, некогда привязавший меня к Сергею. Конечно, слёзы навернулись. Я за все эти годы и не снимала его. Вздохнула, стащила с пальца, повертела головой. Ближайшая урна, заплёванная окурками оказалась в двух шагах от меня. Самое место для моего кольца. И для брака в том числе.

Таня высадила меня на вокзале, обняла:

— Возвращайся, Оля. У меня есть ящик Дом Периньон, тебя будет ждать. Помни, ты не одна. Я на твоей стороне. Цоллер твой очухается, дам тебе знать. Помрёт — другого найдём.

Таня ласково погладила меня по волосам:

— Любой вменяемый понимает, что Серёжа мразь. Чтоб он сдох, желательно сегодня к ужину. Он проиграет. Ты справишься, Оля. Люблю тебя. Возвращайся, моя хорошая.

Я смотрела вслед подруге, еле слышно прошептала одними губами: «Вернусь».

А пока — в бой!

Глава 7

Смотрела в мутное стекло поезда, щурилась злыми сухими глазами и пыталась понять что чувствую.

Наверное, я должна была рыдать от потери, но нет. Потеря — это когда не стало отца. Чувствовала тоску по мужу? — да нет же, не было тоски, может быть потому, что любовь, которую я хотела иметь была задушена равнодушием моего мужа.