Измена. Няня для мужа

Она так не радовалась, даже когда зареванная я спускалась сказать ей, что уже который приступ Инес… унес её вместе с собой. Или когда через месяц мы с Эксалем тихо и по-семейному расписались, чтобы не делать из трагедии праздник. Или… но сейчас в её глазах было столько радости, что Эксаль на её фоне выглядел бледным, разочарованным и… холодным.

— Накупим кучу распашонок… рубашек! И, — женщина почти задохнулась, — а… а если господь совсем меня порадует и… это будет девочка?!

Тест с двумя полосками перед Эксалем почти испепелялся его взглядом.

— Прости, — прошептала я.

Альба дёрнулась и замолчала, переводя взгляд с почти плачущей меня на собственного сына.

— Долли, — протянул мужчина, — я не… если ты помнишь, тут виноват я, а не ты, — он понуро кивнул, — снова я. Поэтому… мама, выйди из комнаты. Мы обсудим и скажем тебе, что решили.

Женщина застыла.

— Насчет чего решили? — сощурила глаза она, — какого чёрта ты не рад?! И-и что ты задумал?!

— Мама, — зло скрестил на груди руки Эксаль, — выйди. Я сейчас совсем не хочу с тобой спорить.

Альба скривилась, но вылетела из комнаты и рванула, кажется, к себе.

— Мне казалось… — прошептала я.

Он обожал Франко. Любил меня — я успела удостовериться в этом за последние месяцы. Реально любил, как и я его. А тут… сегодня утром я встала с уверенностью, что что-то не так. Альба сама дала мне этот тест. И вот: мой муж совсем не рад тому, что у нас будет ребенок.

— Я боюсь, — выдохнул Эксаль, — Долли, только представь… — его глаза бегали, — как ты себя чувствуешь? — он показался и в правду испуганным, — Долли, я звоню Робу… черт его побрал сегодня отпроситься! — он что-то быстро набирал в телефоне.

— Зачем? — не поняла я, — мне отлично. Я даже… Альба сказала, что меня будит тошнить, но… пока я только… от вас слышу, что мне плохо.

Я склонила голову и стёрла первые слёзы.

— Долли, — позвал меня к себе мужчина, — тебя расстроило… слушай, мы справимся, честно. Я найму докторов лучше, чем были у Инес, и мы…

Я ткнулась носом в его шею и догадалась:

— Ты думаешь, что я тоже заболею? Как она?

Он застыл.

— Она была здорова полностью до того момента, как в ней не… появился малыш, — пробурчал он, — мой малыш. Как и в тебе сейчас.

Я не сдержала улыбки.

— Я тоже хочу девочку, — прошептала для него.

— Так, — остановил себя и меня он, — теперь я начинаю радоваться, Долли. Не… вселяй в меня хорошие надежды, они имеют свойство не сбываться.

Мои губы накрыли его. Когда я успела так к нему привыкнуть?

— Тогда, — прошептала, — ты всё-таки рад?

— Если ты не будешь болеть, то я буду самым счастливым на свете, — ответил мне Эксаль».

А в настоящее время мы всё ещё стояли близко друг к другу и молчали.

— Вы болели? — решила спросить судья у меня.

Я помотала головой.

— Вообще нет, — улыбнулась, — Холли только заставляла меня много есть. Я… растолстела на десять килограмм и… до сих пор не смогла сбросить.

— Всего десять? — удивилась судья, — как же странно вы иногда видите мир, истец.

— А я говорил, что ты лишь перестала быть тощей, — кивнул Эксаль.

Я была с ними не согласна. Тощей я была до тех пор, пока меня Альба не раскормила.

— То есть беременность пошла вам на пользу? — кивнула судья, — а вашей семье?

— Она была фарфоровой статуэткой, — раздался голос Альбы от дверей, — Карина, милая, будь добра — вернись и посиди с Хьюго, пока мы будем решать проблемы здесь.

Она медленно и гордо прошла мимо рядов кресел, цокая каблуками и с поднятой головой.

Оглянувшиеся к ней те, кто был в зале, молча напряглись. Альба возвышенно дошагала до стойки Эксаля, который он стоял у моей, и оскалилась:

— Добрый… вечер, да, — она кивнула важно, — уже вечер, Долорес. Ты потратила целый день всех присутствующих из-за собственной прихоти. Ничего не меняется.

— Мы договаривались, мама, — скрестил руки на груди Эксаль, — и ты помнишь до чего мы дошли. Будь добра — выдай своё признание, которое поведала мне, и мы поедем домой.

Альба дернула щекой.

— Ваша честь! — она даже не посмотрела на сына, — я та единственная, кто будет говорить в этом зале правду.

— Так давайте, свидетель, — сощурила глаза судья, — мы все ждем. Пожалуй, я задам вам несколько вопросов, — она кивнула, — как складывались ваши отношения с истцом?

Альба медленно повернула голову ко мне.

— Замечательно, — улыбнулась она, — те два года… с половиной, когда в ней ещё теплилось уважение ко мне, помимо… адекватности.

— Мама, — поджал губы Эксаль.

— За несколько последних лет я четко уяснила один факт, — пропела Альба, — беременность ужасно меняет женщин! Только представьте какие изменения произошли с моей юной и кроткой невесткой.

— Вы сами мне сказали… — начала было я.

— Ах! Вот оно! — перебила меня Альба, — слышите? Эта наглая манера влезать в чужой разговор, когда её не просят.

Судья нахмурилась.

— Продолжайте, истец, — покачала головой она, — у вас есть возражения?

Я кивнула.

— Вы сами говорили мне, чтобы я не молчала, — напомнила ей, — чтобы я высказывала вашему сыну, если он делает что-то, что мне не нравится.