Измена по контракту (СИ)

Он смотрит на меня тёмными блестящими глазами. Он так близко. Я различаю каждую ресничку на веках, каждую морщинку на полных губах. От него приятно пахнет — не духами, а чистым молодым телом. В мою ладонь, всё ещё лежащую на его груди, бьётся сердце. Он ждёт ответа, а я таю, таю от внезапной близости. С ним тоже что-то происходит, но я не могу понять что. А потом опускаю взгляд и всё понимаю. Ширинка красноречиво оттопырена. О господи, ну почему сейчас? Что его завело? Он возбуждается во время ссор? Или от того, что на него орут? Какой он странный! Я поднимаю голову, и Влад из розового персика превращается в красный помидор. Прерывисто дышит, покусывает губы. Понимает по моему озадаченному виду, что я узнала его секрет.

Я отодвигаюсь от Влада. Убираю руку. Мне хочется завалить его на барную стойку и изнасиловать, но включаются внутренние стопоры. Меня чудовищно смущает эта ситуация. Есть в ней что-то нездоровое — и с моей стороны, и с его.

— Хорошо, — говорю я, выравнивая дыхание. — Спасибо. Буду считать это ссудой. Но больше так не делай, ладно?

— Обещаю, — отвечает он. — Садись за столик, заказывай что хочешь, я ненадолго отлучусь. Стас, посоветуй Яне, что взять.

Он проскальзывает между мной и стулом и быстрым шагом направляется в уборную. Я догадываюсь, что он собирается там делать. Влечение к этому парню делает меня проницательной и чуткой. Честно говоря, мне бы тоже не помешало сбросить напряжение. Я так сильно его хочу, что по всему телу бегут мурашки. Это пугает.

Мне нельзя в него влюбляться.

Мне нужно просто переспать с ним.

***

Он возвращается через десять минут, когда я приканчиваю первую порцию виски. Садится напротив — умытый и розовый, влажные волосы зализаны назад. Выглядит безмятежным.

— Вискарь? А мне взяла?

Я толкаю к нему его бокал. Влад с удовольствием делает большой глоток, перекатывает напиток во рту (щёки надуты, губы сжаты в куриную попку) и медленно глотает. Кадык поднимается вверх и опускается вниз. Я отвожу взгляд.

Интересно, он кончил в туалете? Или просто продышался и успокоился, как в лесу?

— Я заказала нам стейки, — сообщаю я.

— Отлично.

— А ты… — начинаю я и осекаюсь.

Я же обещала не лезть в личное. Влад догадывается, почему я запнулась.

— Не спрашивай меня ни о чём. Всё слишком сложно, Яна.

— Это как-то связано с первой любовью? — вырывается у меня традиционный вопрос.

Он не злится, просто спокойно поясняет:

— Всё в нашей жизни связано с первой любовью, разве нет?

Я задумываюсь. Не уверена, что он прав.

— У меня, наверное, не было первой любви в том понимании, которое обычно подразумевается, — отвечаю я. — К мужу у меня была страсть. Она быстро потухла, когда я поняла, какой он человек. А вот влюбиться, чтобы себя не помнить, чтобы всё ему под ноги, чтобы разрушить свою жизнь ради него… Такого не было.

Пока что. И я надеюсь, что не влечу в это адское пекло саморазрушительной любви.

— Да я не про это. Стас! Налей нам ещё виски!

— А про что?

— Про любовь к матери, Яна.

Стас приносит нам ещё два бокала.

— Ну что, за новый проект? — спрашивает Влад, чокаясь со мной.

— За новый проект, — поддерживаю.

Мы выпиваем и приступаем к еде. Про его мать мне совершенно не хочется расспрашивать. Она родила сына от преподавателя, который был старше её на хренову тучу лет, а через год вышла замуж за военного и подарила ему двух дочерей. Наверное, Влад чувствовал себя лишним в этой семье, раз в пятнадцать лет уехал жить к отцу. Маленький бастард из провинции.

Почему так болезненно ёкает сердце, когда я об этом думаю?

— На самом деле ты права, дела в «Питерстрое» хуже некуда. И я не понимаю почему. После смерти отца нам перестали давать заказы от администрации города. А мы этими заказами, можно сказать, жили. Так что строительство СПА-комплекса оттянет банкротство на пару месяцев.

— А что дальше? — интересуюсь я.

— А дальше я приму участие в конкурсе на самый крутой небоскрёб, одержу победу и построю «Дроздов-центр», — повторяет он свою мантру.

— И станешь богатым и знаменитым, да?

— Вот именно! — улыбается он.

Невозможно не улыбнуться ему в ответ. Такие ямочки на щеках. Как же он молод! Как верит в себя.

А мне нужно получить полтора миллиона к концу недели.

Звонит телефон. Влад смотрит на экран и поспешно отвечает на звонок. Похоже, что-то важное.

— Да, Сергей Петрович… Да… А вы уверены, что в этом году нужно проводить корпоратив? Нет, я помню, что отец каждый год устраивал праздник, но сейчас с финансами туго… Хорошо, если вы настаиваете… Спасибо, не ожидал! Как дела у Аси? — он мрачнеет, выслушивая слова тестя, потом отвечает: — Понял, не буду ей пока звонить. Спасибо ещё раз! До встречи!

Кладёт трубку и говорит мне:

— У нас будет корпоратив на природе. Отец завёл такую традицию — выезжать в мае на турбазу всем коллективом. Много лет ездили, это здорово сближает. Я думал, в этом году не получится, но Одоевский предложил денег. Сказал, что дочка ему напомнила. Странно…