Измена под Новый год (СИ)

Взгляд Тиграна Мансурова впечатался в меня как копировальная бумага. До сих пор бросает в дикий жар от темных, без единой прожилки на радужке глаз.

Он сначала нахмурился, потом улыбнулся.

Наши разговоры смылись в сознании, остались только ощущения. Мы куда-то ехали, потом шли. Он всё время был рядом. Что-то спрашивал, говорил комплименты. Я же кивала и улыбалась, как дурочка.

Потом касания. Поцелуи. Шепот.

Фантастика…

Я млела и таяла как снег по весне, когда за окном был устойчивый минус и близились крещенские морозы.

Наша первая ночь была бесподобной. Самой лучшей, блестящей, превосходной. У меня не хватает слов, чтобы описать ее. Что вообще может сравниться с близостью с мужчиной, в которого влюбилась?

До сих пор помню, как он ласкал мое тело, целовал и покусывал. Мне не мешала его жесткая щетина, несмотря на то, что она оцарапывала тонкую кожу.

А в момент, когда Тигран толкнулся в меня первый раз, крепко стиснул в своих объятиях и замер, я вдруг испугалась.

Господи, что я творю?..

Хотела отстраниться, но он не дал. Шептал на ухо всякие нежности и давал время привыкнуть, а позже начал размеренные движения.

Сейчас, спустя время, несмотря на боль и страх, я бы прошла это снова, лишь бы всегда слышать его голос и чувствовать горячие ладони на своем теле.

Не верила, что такое вообще возможно. Все чувства вспыхнули и утихать не собирались, лишь сильнее разгорались.

На следующее утро Тиграну пришлось уехать в срочную командировку на север. Отец попросил.

Две недели. Он мне даже позвонить не мог, так как связи не было.

Все это время места себе не находила, но внутри гигантские бабочки то и дело расправляли свои крылышки. Каждую минуту проверяла телефон.

Он постоянно мне снился и в прохожих постоянно замечала своего Тиграна. Путала, конечно же. С глупой улыбкой извинялась и шла дальше, снова проверяя телефон на входящие звонки.

Все закончилось, когда через две недели Тигран сделал мне предложение.

Вернее, если быть точнее, всё началось в этот момент.

Вот так внезапно. Как в самой настоящей сказке.

Под кольцом кожа начинает гореть, стоило вспомнить, как Тигран надевал его на палец. Снять хочется, невыносимо.

— Мам! Дед Мороз! — кричит Савва, резко отдергивая штору от окна. Сама припадаю и выглядываю синий тулуп.

Мы вместе с сыном бежим к входной двери и распахиваем её настежь. В лицо сразу ударяет ледяной ветер, тут же проникающий под тонкий шёлк.

Воспоминания утихают. Быть может это ветер перемен?..

— Ну, кто меня звал? — давно знакомые глаза хитро подмигивают, и Дед Мороз полностью переключаются на Савушку, — Эх, долго же я до тебя шел. Устал.

— Дед Мороз! — сын радостно подпрыгивает, худенькое личико сияет.

— Ты, наверное, Савва?

Савка по-деловому кивает, до ужаса напоминая своего серьёзного отца, бегающий взгляд карих глаз не отлипает от ярко-синего костюма и мерцающего посоха.

— А маму твою как зовут? — в голосе Гордея слышится ирония.

Игриво закатываю глаза. Рудковский не меняется!

— Николь, — представляет меня сын.

— Ну, здравствуйте, Николь и Савва. Примете дедушку? — раскрывает свои объятия и проходит в центр комнаты. — Очаровательно выглядишь, Светлячок, — уже тише добавляет.

Так, чтобы только я и слышала эту фразу.

Глава 4.2. До нового года шесть часов…

Тигран

Голова раскалывается.

В виски будто битого стекла насыпали.

Пытаюсь заснуть, но сон не идёт. В целом, это естественно. В Москве сейчас шесть часов вечера. В такое время я не ложился спать, пожалуй, с трехмесячного возраста.

Растираю лицо ладонями и закидываю их за голову. В животе противно стягивается желудок, надо бы поесть, но выходить из номера нет желания.

Усмехаюсь, когда вспоминаю лицо Миллер после моего отказа. Нет, не удивлённое. Ошарашенное. Будто ей никогда не отказывали.

Может, ради приличия, конечно, стоило принять приглашение?.. Всё-таки затащил девчонку на край света, оставил в новогоднюю ночь без компании. Может, она тоже из этих, как моя супруга, из «верующих»?..

Представив, как Кира Миллер вырезает бумажные фигурки и обклеивает их блестящей чехардой, ржу в потолок и прикрываю глаза.

Да… мой финансовый директор скорее верит в силу Мартини Асти и бриллиантов. И я её не осуждаю, это вполне нормально для современной женщины.

С детства я рос в достатке и не вижу ничего плохого, когда дама в меру меркантильна. В это верится больше, чем в святую простоту, которую всё время хочется раскусить, взъерошить и проводить над ней эксперименты.

Вообще, я считаю, что если бы не пара нелепых случайностей, то, скорее всего, сейчас я был бы женат на подобной «Кире». Или какой-нибудь Анжеле с задиристой троечкой и обязательной нынче в Москве блефаропластикой.

Качаю головой и почесываю заросший щетиной подбородок.

Первый раз я встретил Николь в доме отца.

Ночью перед этим вернулся из Куршевеля, где мы с гарвардскими парнями-однокурсниками отмечали Новый год и разъехались на денёк, чтобы встретиться с семьями. Рейс был ранний, а бары в аэропорту, как известно, работают круглосуточно.