Измена. Право на любовь (СИ)

Засовываю в мычащий рот Димы слюнявый кляп и вновь разворачиваюсь к наглому гостю, который не собирается уходить. И смотрит на меня, будто я ему худший враг, и дело не в том, что я ударил его. Что-то из моего внимания ускользает.

— Да чтоб тебя! Говори!

— Я не планировал, но так получилось, — медленно проговаривает он слова, — я заинтересован в Вите.

В голове пусто, а Дима позади всхрюкивает и мычит.

— Что, прости?

— И дай Вите развод и оставь ее в покое. Она заслуживает счастья и любви, а ты… — окидывает меня презрительным взглядом. — Недостоин ее.

— Сколько тебе лет? — задаю я тихий и удивленный вопрос.

— А тебе? — хмыкает и возвращает мне мой же вопрос. — Пятьдесят?

— Тридцать семь, — я теряюсь перед наглостью высокомерного щенка.

— А я бы дал даже шестьдесят.

Дима неиствует на стуле. То ли ржет, то ли ревет — непонятно. Ко мне заявился молодой любовник моей жены? Какая нелепость!

— Оговорюсь сразу, — вскидывает руку и скалится в улыбке, — у нас с Витой ничего не было и познакомились мы после того, как она застукала тебя с секретаршей, однако это не исключает того, что между нами все еще быть может.

— Ее, что, на малолеток потянуло? — обескураженно шепчу я.

— Не на малолеток, — встает ко мне вплотную и щурится, — а на настоящих мужчин. И у меня вопрос, чем этот додик перед тобой провинился?

— Проваливай, — сжимаю кулаки и выдыхаю через нос.

Вот тебе и новость. Чернила на бракоразводных документах еще не просохли, а у возле Виты уже вьется молодой и наглый кабанчик.

— Что он натворил? Это как-то связано с Витой?

— А Вита для тебя не…

— Поаккуратнее выбирай выражения, — Илья улыбается.

— Она ведь тебя старше…

— А что-то тебя вопрос разницы возраста не волновал, когда ты натягивал секретаршу…

Дима опять восторженно всхрапывает и мычит, довольный сценой. Если никто не знает, что Илья тут, то могу ли и его я поучить уму-разуму с выбитыми зубами и сломанными пальцами? Мелкий наглый уродец, который решил у меня жену увести?

— Чем провинился этот джентльмен? — Илья кивает на Диму. — Похищать людей — это преступление…

— Не твое дело.

— Если оно касается Виты, то очень даже меня касается…

Ловко отскакивает и уворачивается от моего кулака.

— В этот раз ты меня врасплох не застанешь, чудак на букву эм, — хохотнув вскидывает в мою сторону руку.

Я был таким же наглым, противным и пронырливым лягушонком в его возрасте. Еще не мужчина, но уже и не мальчик, который потупит глазки и послушает старшего. Не послушает, не отступит и рогом упрется, чтобы докопаться до истины.

— А ты мне напоминаешь самого себя…

— Да вот ничего подобного, — окидывает меня презрительным взглядом. — Если доживу до твоих шестидесяти пяти…

— Мне тридцать семь.

— Староват ты для Виты. Ей тридцать три, охотник на малолеток, а тебе целых тридцать семь, дедуля. Уступи дорогу молодым, красивым, энергичным и, — одергивает куртку и скалится в улыбке, — стильным. Мода на мужиков за тридцать прошла.

А после разворачивается к Диме и наносит по его носу четкий и быстрый удар кулаком. Хруст, мычание, и Дима голову запрокидывает.

— Это тебе, урод, за Кабана.

Хороший и поставленный удар. Без сомнений, нерешительности или мальчишеской неловкости.

— Он мой… — глухо рычу я в ответ. — Руки убрал.

— Что он натворил? — Илья разворачивается ко мне на пятках и потирает костяшки. — Я имею право знать.

— С какого перепугу? — обескураженно спрашиваю я.

— Я не уйду, не отстану, угрозы на меня не возымеют должного эффекта, — Илья улыбается еще шире. — Я работаю с людьми, и невероятно стрессоустойчив, поэтому я предлагаю тебе наиболее легкий путь: сказать, что тут происходит. Я могу предположить, что что-то страшное, потому что рожа у тебя точно как у семидесятилетнего мафиозника, у которого убили правнука и он восстал из мертвых, чтобы…

— Хватит! — рявкаю я в бессилии. — Заткнись, бога ради! Заткнись! Мне такими темпами скоро будет все девяносто!

— Вот я и предлагаю тебе…

— Он травил мою жену, — облокачиваюсь плечом о стеллаж и прикрываю лицо рукой. — Он наш семейный доктор.

Глава 29. Фу три раза!

— Не только Виту, — Дима выталкивает языком кляп, который я слабо и неглубоко впихнул в его уродливый рот, и сплевывает кровавую слюну, — но и тебя, дружочек.

— Да он маньяк какой-то, — Илья ежится. — Поэтому я врачей и не люблю.

— Да я уже в курсе про виа гру…

Илья распахивает глаза. Зыркает на меня, затем на Диму, а тот хмыкает:

— Виа гра была лишь моей идей, и я к ней не притрагивался…

— Его надо валить, — Илья хмурится и смотрит на меня в ожидании решительных действий. — Спрятать тело не проблема.

— Не любопытно, что я тебе периодически колол?

Точно психопат, которому не терпится похвастаться всеми своими отвратительными интригами и планами. Некоторые маньяки горячо желают попасться в руки полицейских, чтобы было кому рассказать о своей гениальности и увидеть удивление в глазах.

— Мне любопытно, — Илья делает шаг к Диме.

— Вита тебе не даст, — тот переводит на него насмешливый взгляд. — Можешь тут не хорохориться.