Измена. Право на обман (СИ)

— А мне начхать, нужен или не нужен, — хмыкает. — Пусть стоит в гараже, пылится, ржавеет. И после развода, Ева, самое оно сесть в него и покататься в ночи в слезах и ненависти к неверному мужу, но ты с этим не затягивай, потому что за руль такой тачки будет немного неудобно садиться уже на месяце пятом, но красиво, да. Красиво, дерзко и бессмысленно.

Выходит и хлопает дверью

— И опасно, — шепчу я и сажусь на унитаз.

Глава 32. Он нас не простит

В сумке свидетельство о расторжении брака, а у ворот дома желтый низкий спорткар, а рядом с ним тощий высокий мужчина с портфелем, который шагает к моей машине. С широкой улыбкой во все тридцать два зуба. Стучит по стеклу, и я выползаю на улицу.

— Ева?

— Да.

Вручает ключи и сует какие-то бумаги. Саша, черт ты упрямый…

— Я представитель из автосалона. Бубочкин Виталий Юрьевич, — продолжает скалиться в улыбке. — Покупка авто оформлена на ваше имя… Мы его вам пригнали, и осталось документы подписать, — выуживает ручку из нагрудного кармана, — нужна подпись владельца, чтобы у нас не возникло проблем…

Тараторит и тараторит, и его слова сливаются для меня в неразборчивый поток. Я на автомате подписываю документы, показываю паспорт и едва сдерживаю в себе тошноту, а Бубочкин Виталий Юрьевич не намерен оставить меня в покое. Поздравляет, расхваливает машину, сыпет техническими характеристиками, которые не задерживаются в моей голове. Мне с высокой колокольни на то, на какую скорость разгоняется желтая хищная малышка. У меня одно желание лечь и лежать. Вот прямо тут, на асфальте, и смотреть на голубое небо.

— Оставьте меня, — отодвигаю в сторону Виталия.

Саша оставил мне дом, мою машину, мой магазин, но в груди дыра. Уладили все вопросы мирно, без претензий и склок. Беседы вели только наши адвокаты, а мы по большей части молчали и смотрели друг другу в глаза.

После нашего разговора в туалете последовала беседа с Денисом. Тихая и совершенно неубедительная. Мама и папа тебя любят, сынок, но в жизни так бывает, что родители не могут жить вместе. Мы все еще близкие люди, которые уважают друг друга, и мы будем дружить, однако… Я уже через час смутно помнила, что конкретно мы говорили Денису, который в итоге расплакался и пожелал остаться у бабушки с дедушкой.

И я его не виню. Бабушка и дедушка ведь вместе. Они стабильные, и их любовь друг к другу можно увидеть. Они не разбегаются, как мама и папа. Я и Саша весь этот месяц с очередностью приходили к моим родителям, и Денис, вроде как, был рад каждого из нас видеть, мы с ним играли, дурачились, гуляли, возили в детский садик, после которого он твердо стоял на том, что хочет к бабушке и дедушке.

Я потеряла сына? Я знаю, что мои родители не могли им манипулировать и сами пребывают в шоке. Он отказывается возвращаться домой, не желает быть с Сашей в его временной квартире, в которой есть шикарная детская и куча новых игрушек.

Я ошиблась, когда настояла на разводе? Детский психолог убеждает, что Денису нужно время осознать наш с Сашей развод. Он отказывается в это верить, и его желание жить у бабушки с дедушкой — попытка закрыться от правды. Он создает свою реальность, в которой он лишь задержался у моих родителей, и вот-вот папа и мама вернутся, и все будет, как прежде.

Я растеряна. Я все напоминаю себе, что я сильная и преодолею все трудности, но я в это не верю. Мое упрямство и гордыня обходятся мне слишком высокой ценой, которую я не была готова платить.

Я, кажется, стою целую вечность у входной двери. Меня не то что как женщины не существует, меня как человека нет. Я дышу, но не живу. Открываю дверь и плетусь на кухню, уронив сумку, ключи, документы и паспорт на пол. У холодильника зависаю на неопределенное время, потому что не помню, зачем я тут.

Нарастает желание выжрать все бутылки элитного пойла и залить дыру в груди, но нельзя. Я же беременна. У меня под сердцем ребенок Саши. Я хотела выйти победительницей из битвы, которой не случилось, а в итоге я ни живая, ни мертвая. Я должна быть сильной. Я должна… Ради детей.

Очухиваюсь уже в детской Дениса на кровати с плюшевым мишкой в руках. Обнимаю его и ложусь. Я плохая мать. Я поставила свои интересы и уязвленное эго выше моего мальчика.

Он нас не простит.

***

— Денис, — вздыхаю я.

Отвлекается от машинки и улыбается:

— Да, пап?

Что я наделал? Я ведь знал, что Ева не стерпит измену. Знал, но осознал это только сейчас. Я сделал любимой женщине больно и лишил сына и будущего ребенка крепкой семьи из-за эгоистичного стремления к удовольствию без обязательств.

Я знал, поэтому скрывался. И всю ценность того, что я имел, я понял лишь в нынешний момент. У меня было все для счастья, а вся моя усталость, скука и стремление к якобы свободе были капризами идиота, который возомнил себя, как сказал Павел, султаном.

— Пора вернуться домой.

— Я хочу жить у бабушки с дедушкой, — Денис катает по полу машинку. — А вы приходите в гости.

— Ты сейчас нужен маме, Денис.

— Я хочу остаться тут.

— Ты мужчина, Денис, и ты должен маму защищать…

— Ты должен маму защищать.