Измена. Право на счастье (СИ)

– Самир Рустамович, я вас понимаю, – в меня летит очередная усмешка, которую пропускаю мимо. – Ваше волнение обоснованно, но вы не знаете ничего обо мне, почему все так. Можете меня не принимать, руководствуясь, не знаю чем. Не буду стоять между вами и сыном. Я знаю, что такое быть с семьей, но без семьи. Не хочу, чтобы тот, кто дорог мне, узнал это. Но прежде чем ультимативно сказать свое «нет», подумайте, кому вы от этого сделаете хуже?

Меня полоснули таким взглядом, что захотелось провалиться под землю на уровень, где минимум стоит машина Дамира. Мой мужчина, чувствуя напряжение, уже сам начал сжимать мою ладошку, поддерживая меня в сложный момент.

– Мне, разоблачив не знаю в чем. Себе, испортив отношения с сыном. Или Дамиру, который не ребенок, и не будет с той, к которой ничего не испытывает, – я не спрашиваю у него, я утверждаю.

Именно такой расклад будет. Уверена.

– Я смотрю, тебя воспитывать надо. Никакого уважения к старшему поколению. Хамка! Что ты смыслишь в жизни? Не надо меня учить, как маленького. Знай свое место. Плохо воспитываешь, Дамир, плохо. Как ее представлять родне? Она даже не хозяйка. Только командует, помыкает. Ты забыл про наши традиции, сын.

– Меня все устраивает. Мне не нужна покорная овца. Мне нужна та…

Нет, не хочу ничего. Сома рою себе яму, но не могу. Воспитывать меня надо. Не позволю. Никому. Хватит! Я человек, не половая тряпка. Дамир может сколько угодно распинаться перед отцом, не поможет. А раз ходить с клеймом, то за дело. Хочет правду, я дам ее ему. Плевать на все.

Я живая, у меня есть чувства. Я не хочу, чтобы меня презирали без повода. Хочет ненавидеть, так пусть хоть по делу.

– Дамир, прости, но я так не могу.

Глава 22

Дамир

Сдерживаюсь из последних сил, чтобы не выставить родного отца, но иначе он не поймет, что переходит все границы. Мы похожи, я его копия. Он защищает что важно, и это нормально, и мы оба сначала ограждаем, а потом разбираемся. Поэтому я сначала вырубил мужа Милы, а потом уже выяснял, что и как во всех подробностях.

Да, я многое тогда услышал из важного, но даже если бы он молчал, ничего бы не изменилось. Все равно бы забрал и присвоил. Не хотела бы разводиться, заставил. Но она давно не его, и судя по ее же словам, никогда и не было. Это четко слышно в разговорах. Любовь и благодарность – разные вещи.

Меня она любит. Каждый жест, касание, взгляд из-под ресниц, – все говорит, что моя. Не спутаю ни с чем. И сейчас я могу это потерять. Человек, который ценит семью, никогда не даст мне потерять мою, ту в которой я родился. Не нужно быть сильно умным, чтобы понять, малышка собирается сдаться под напором отца, а я не могу этого допустить.

Мила светлая и добрая, отец чувствует это, и давит туда, куда ему нужно. В его глазах читается, что девушка ему по душе, а вот то, что она спутала планы, совсем не нравится, и до последнего Хасанов-старший будет защищать свои интересы, прикрываясь моими.

Сейчас ему важно – не мое счастье, а выгодная сделка. Может, не верит, что я могу полюбить, может, просто не хочет верить. Плевать. Я свое не отдам. Только потом Миле объясню доходчиво и проникновенно, что в этих вопросах я сам разберусь. Она может сплетничать с мамой, сестрой, но с отцом я разберусь сам, лично.

Бывают моменты, когда ее доброта и душевность играют против нашей пары. И сейчас один из них. Только собираюсь ее перебить, пока она не сказала то, за что отец уцепится, как зазвонил телефон. В любой другой ситуации я бы не ответил, но не сейчас. Эта мелодия специально стоит на одного человека.

Батур.

Сжимаю ладошку Милы, и она замолкает, верно понимая мой посыл. Говорю же, моя. Без слов понимаем друг друга.

– Да, – грубо рычу в трубку, чтобы все поняли, я зол и буду рвать в случае чего.

– Добрый вечер. Отделение скорой помощи. Вам знаком Батур Байсаров? – даже телефон от уха отнимаю, не веря в услышанное.

Нет, номер зятя, а голос женский. Не понимаю ничего.

– Да, это мой зять. Что происходит?

– Мужчина в больнице. Сейчас находится в операционной. Вы были последним, кому он звонил. Не могли бы вы подъехать в третье отделение со всеми необходимыми документами и уладить все формальности? – тараторит молодая девушка, а у меня все мысли в голове путаются.

Если бы с этим самостоятельным дураком что-то случилось, мне бы сообщила охрана. Но они молчат. Не верю. Это развод какой-то, что ли?

– Вы уверены, что у вас в отделении находится именно он?

– Что происходит? – подавшись вперед, спрашивает отец, но я жестом показываю ему молчать, а сам тем временем встаю со стула.

– Да, уверена. При нем были документы. Мужчина после аварии. Это стандартная процедура, когда мы просим родственников приехать. Я хотела позвонить контакту «Сердце мое», посчитав, что это жена, но все же лучше будет, если вы сами ей о таком сообщите. Вы сможете подъехать?

Врет или нет? Не могу понять. Судя по шуму на фоне, там действительно суета какая-то. Поехать? Стоит, но все же не понимаю одного, почему нет звонка от охраны? Завтра всем устрою разнос. Значит, паршивец горячий сбежал, а они упустили.