Измена (СИ)

В воскресенье мы с Игорем ранним утром покинули отель. Оповещать мужа об отъезде я не стала. Какой в этом был смысл? Теперь супруги Соболевы находились по разные стороны баррикад. Смешно и горько одновременно. Предстоящий раздел недвижимости огорчал меня больше всего. Наша печально комическая ситуация оживила в памяти фрагменты одного старого фильма, «Война Роузов». Герои знаменитой киноленты, муж и жена, возненавидевшие друг друга из-за раздела нажитого имущества. Их война закончилась полным крахом, и я надеялась, что мы до подобного абсурда не дойдём.

Также к нерадостным размышлениям примешивались мысли об издательстве. Печать журналов для Тацкого была запланирована на субботу и воскресенье. Над его заказом работал Антон. А ведь над заказом Артемьева трудился тоже он. Тамара утверждала макеты для печати. Как ни грустно разочаровываться, но вред компании причинял кто-то из них.

— Может позвонить Иванцову и попросить остановить печать? — спросила совета у Игоря.

— Не стоит. Пусть исполнение идёт согласно, плана. Или мы ещё долго не узнаем, кто этот старатель. Кстати, мои ребята считают, что Антон заинтересован во вредительстве, — поделился подозрениями Игорь. — Думаю, тебя уже ничего не должно поражать. Во всяком случае, сначала мы уличим его, потом заставим возмещать убытки.

Я слушала его и в сердцах соглашалась с подозрениями ребят. Слишком нервный и взрывной в последние месяцы был Антон. Списывать его поведение на творческую музу более не стоило. В день проведения планёрки Антон громче остальных возмущался по поводу непомерных запросов Фёдора Николаевича. Противный Тацкий чем-то дизайнеру не угодил.

— Аля, ты со мной? — Игорь сжал мою ладонь, вывел из задумчивого состояния.

— С тобой, — я повернулась к нему. Яркий луч солнца, проникавший сквозь круглое окно авиалайнера, как-то по-особенному осветил лицо Буланского. Мне безумно понравился оттенок, который приобрели его радужки. Синеватый. Насыщенный. Захотелось дотронуться до него. Рука непроизвольно потянулась к его шее. Игорь наклонил голову, и так она оказалась на его щеке.

— Переезжай сегодня ко мне. Ну его к лешему, твой развод. Это, всего лишь формальность, — справедливо заметил Буланский. — Приедешь?

— Я обещала Еве, что загляну к ней на час другой. Не знаю, как получится, но постараюсь не огорчить вас обоих, — обрадовала Игоря. После последней встречи с Ромой и правда пренебрегать приглашением не стоило.

— Инна будет рада тебя видеть, — подмигнул мне Буланский.

Приятные часы полёта закончились. Будничная столица встретила нас проливным дождём. Одежда намокла пока мы добежали до такси. С моих волос скатывались крупные капли и расползались на ткани джинс большими пятнами. Хоть ливень был тёплый, я замёрзла. Игорь сгрёб меня в охапку. В его объятиях стало намного теплей.

Курс домой мы не держали. Сразу отправились в издательство. Иванцов опешил, кода увидел нас. Сначала сотрудник не знал, здороваться ему или нет. Он сделал несколько неуверенных движений и негромко проговорил:

— Александра Владимировна, сегодня же воскресенье. Здравствуйте! Добрый день, Игорь Сергеевич!

— Павел, ты один дежуришь? — обратилась к Иванцову.

— Да. И уже почти заканчиваю работу.

— Покажи, какие журналы вышли на печать, — тон Игоря был ровный, но слишком серьёзный. Иванцов дёрнулся и его глаза забегали, как у перепуганного ребёнка. Павел первый прошёл в помещение типографии. Двадцать аккуратных стопочек с журналами лежали на стеллаже, упакованные в защитную плёнку. На станке печатался остальной тираж. Иванцов взял один журнал, передал его Игорю.

— Аля, ты утверждала это? — Буланский пролистал несколько страниц. Я отрицательно покачала головой.

— Что Антон сказал по поводу тиража, Павел?

— Да ничего он не говорил. В четверг под конец рабочего дня Мельников передал мне утверждённые образцы. На них ваша подпись стояла Александра Владимировна. Раз одобрено, я запустил всё в печать. Часть буклетов в пятницу доставили Арнольду Валерьевичу.

— Я в курсе. Покажи образцы. Где они? — подмену я мысленно пережила, но подпись, которую не ставила… Беспредел в издательстве, получается, процветал. Павел порылся на полках стеллажа и показал макеты, «подписанные мною собственноручно». Закорючки походили чем-то на мою подпись. Её явно ставили по трафарету, приложив оригинальную к стеклу. Слишком неровная была подпись. Антон бы не стал мараться рисовать это безобразие.

— Позвони Мельникову, Павел. Пусть срочно приезжает в издательство, — распорядился Игорь. — Откладывать до завтра выяснение правды не надо.

Не менее перепуганный Антон примчался в издательство в течение часа. Я не слышала, каким кренделем его заманивал сюда Иванцов, но диверсант явился по его просьбе. Разговор у нас был долгий и тяжёлый. Сначала Мельников упорно отпирался, что подменил образцы. Стоило Игорю позвонить новым сотрудникам, разговор поменял своё русло. Антон понял, что против него имеется что-то у ребят.