Измена. Сказка (не) о любви

Беру с собой папку, закрываю сейф и еду к мужу на работу. Тут недалеко. Если в пробку не встряну, через час буду у него.

2 глава

Среда. 14 мая 13.20

Меня трясет от увиденного. Плохо до тошноты. Руки дрожат, на висках выступает испарина. Да, телефон я расхреначила, конечно, зря. Поехать бы к девкам, да я ж ни одного номера наизусть не помню! Вот же долбанный век технологий! Без записной книжки как без рук! Ни телефонов, ни адресов… Кроме одного. Только вот… Хотя а почему нет?

______

Ярик – мой друг детства. Ярослав. Полное имя, как и сокращение до Славы, ненавидит. Так что все наши общие знакомые зовут его Яр. Давно. С института. Я с ним познакомилась намного раньше, поэтому, кажется, я единственная, кому позволено называть его по-детски Ярик. Правда, я своим эксклюзивным правом не злоупотребляю. Так, иногда, по пьяни или когда что-то выпрашиваю.

Он сын маминой подруги. Ага! То самое пресловутое! Правда, ни меня ему, ни мне его никто никогда в пример не ставил. И даже не сватали. Прыщавый мальчишка в очках помогал мне разобраться с математикой, а я каким-то неведомым образом влияла на его статус в компании – Яра не считали таким уж ботаником.

Не сказать, что мы проводили вместе много времени, но могли сходить в кино вдвоем или уйти на речку, если его маман прикатила к моей на дачу. В какой-то момент мы почти разошлись: я поступила на журфак, он – на физтех. Мы переписывались, созванивались, но виделись не часто.

В общем, того момента, когда он вдруг стал офигительным красавцем с вечно ироничным взглядом, я не заметила. А вот подруги мои заметили. И наперебой стали напрашиваться к нам в компанию! Выпечку приносили, дуры! Яр только фыркал и говорил, что не любит сладкое.

Если честно, мне казалось, что дело не в сладком, но я молчала. В конце концов, он был моим другом. Подружки детства как-то сами собой растворились, а Яр остался. Даже когда Антон появился в моей жизни. Все попытки ревности были пресечены коротким: “Его я знаю на десять лет дольше, чем тебя. Если бы у нас что-то могло быть, оно бы уже было!”

Ревности… Когда-то Антон меня ревновал. Горло опять перехватил комок, и на меня снова накатили рыдания… Антошка! Тошка и Ташка! Это мы! Даже кулончики такие есть! На первое четырнадцатое февраля он мне подарил! Навеки вместе! Навеки… Вместе…

Реву, размазываю сопли по щекам, пытаюсь найти в сумочке ключи. Яр работает из дома. Живет он в старой бабкиной однушке в центре. Тут близко. Позвонить ему не могу, но его адрес знаю наизусть. Самое главное – попасть ключом в паз зажигания… Рулить здесь недолго.

Среда. 14 мая 14.00

Стою, жму кнопку звонка, а сама думаю, что вот ни за что сейчас не расскажу ему… Ничего не расскажу… И вообще. Я сильная, я умная, я знаю себе цену!

Яр открывает на третьем или четвертом звонке. Волосы взъерошены, одежда будто только что натянута… Че ему – он дома один. Смотрит на меня сначала удивленно, а потом вдруг почти с ужасом.

– Ташка! – восклицает обеспокоенно и шагает мне навстречу, сгребая меня в объятия.

Вся моя решимость звонко лопается, и единственное, что я могу ему сейчас выдать – это долгое протяжное “ыыыыы”.

– Иди сюда! – затягивает в квартиру, подталкивает к кухне. – Что произошло?

Усаживает за стол, оборачивается, набирает воды.

– Я-а-арик, – я размазываю слезы, морщусь, жмурюсь. Мне абсолютно все равно, как я сейчас выгляжу.

– Только не говори, что что-то с Антоном? – он смотрит на меня обеспокоенно.

Я замираю на секунду, снова кривлюсь, будто лимон укусила, и вою.

– Так, – он обеспокоенно оглядывается на комнату. – Рассказывай! – присаживается передо мной на корточки.

– Я телефон свой разбила, – почему-то лепечу я.

Он молчит и очень внимательно на меня смотрит.

– Почему?

– Потому что Антон звонил, – выдаю я и снова вою, согнувшись пополам.

Яр просто ловит меня на руки, а я тычусь лбом в его грудь, как котенок, и позволяю себя обнимать.

– Так! Возьми себя в руки, твою мать, – он меня физически встряхивает. – Хотя бы в мои! – сжимает чуть крепче.

Я усмехаюсь, нахожу в себе силы притихнуть.

– А теперь еще раз. Что произошло?

Я поднимаюсь, сажусь на стул, втягиваю в себя слезы и сопли и на одном дыхании выпаливаю:

– Я приехала к Антону на работу, а он там с секретаршей!

– Твою ж… – Ярик хватается за голову и жмурится, как от боли. – Ташка, – он снова прижимает меня к себе, только сейчас он тоже шумно сопит. Но вот вопроса на тему “Как же так” нет ни одного. У меня по спине пробегает мерзкий холодок.

– Только не говори, что ты знал?

– Нет, я не знал, – он отступает на шаг назад и смотрит на меня снисходительно. – Но отношения у вас в последнее время…

Он не договаривает, но мне ясно, что он хочет сказать. Подружки не раз кололи мне этим глаза. Я сижу дома, я растворилась в семье, стала куклой, деталью интерьера. А муж меня не видит, не ценит. Он на коне, бизнес на подъеме, Егоров ведет себя как хозяин жизни. Как хозяин вообще всего…

Я отмахивалась, затыкала им рот тем, что они не знают моего Антона. Но вот… получается, что это я его не знала.