Измена. Сохрани меня [СИ]

Когда я оборачиваюсь, Вадим с цветами стоит совсем рядом.

— Лиз, прекрати, я соскучился ужасно, давай не будем.

Он протягивает цветы, смотрит виновато, улыбается.

Нагулялся. Выпустил пар. Нарезвился и теперь появились силы играть в семью дальше. И в планах наверняка продолжать делать из меня дуру.

Я растягиваю губы в искусственной улыбке, но Вадим неискренности не замечает. Он как будто даже выдыхает.

— Я заказал столик на завтра, давай сходим куда-нибудь, детей отвезу маме, она обещала посидеть с ними… и… что-то не так? — Вадим все же замечает подвох.

Беру из его рук цветы, муж разводит руки для объятий, но я ладонь выставляю, останавливая его.

А затем с той же улыбкой принимаюсь ломать ни в чем не виноватые лилии.

— Меня не купить, Вадим. Точно не меня, — говорю и бросаю в ведро несчастные цветы. Им тоже не повезло оказаться в руках этого мужчины. Мы доверяли ему. Я доверяла.

— Ты с ума сошла, Лиз? Что за…

— Я наоборот, прозрела.

— Лиза, может хватит вымещать на мне свое плохое настроение? Я приехал домой, спешил, думал, здесь меня ждут. Проект сдан, у меня появится больше времени, все хорошо.

— Не хорошо, Вадим.

— Да что снова не так? — раздражается муж.

Что не так.

Его любимый вопрос.

Я, оказывается, должна быть счастлива, что у него все хорошо. И что он домой, как удивительно, приехал. Это нормально возвращаться домой.

Но для него это великое одолжение.

— Твой проект сдан больше недели назад, — чеканю холодным тоном. — На работе ты ушел в отпуск. Да только я не в курсе, что это мы, оказывается, так отдыхаем после удачно сданных дел.

Глаза Вадима расширяются, муж приходит в растерянность.

— Лиз, откуда ты… Черт. Я все объясню.

Муж подходит ближе, не давая мне сдвинуться с места, пытается взять за плечи, но я вырываюсь.

— Не нужно ничего объяснять, Вадим. Нужно было просто сказать правду, ясно? Что хотел провести время с любовницей, что обманываешь, что…

— Да подожди ты, — перехватывает он мои руки, когда начинаю бить ладонями по его груди.

— Я ждала! Ждала, Вадим. А теперь оставь меня. Убирайся.

— Но…

— Убирайся, Вадим! По-хорошему!

Я перехожу на крик и слышу, как хлопает дверь в детскую. Закрываю рот рукой, чтобы в голос не разреветься. Резко отворачиваюсь к раковине.

— Папа, что-то случилось? — тоненький голосок Артема заставляет все внутри сжаться до предела.

Случилось сынок. Папа от нас уходит. Вот только я не знаю, как вам с Аришей об этом сказать.

— Все хорошо, Темка. Обсуждаем сериал с мамой. Будешь шоколад? Я привез тебе, смотри. И с Аришей можешь поделиться.

У меня нет сил объяснять, что детям надо сначала поесть. Пусть Артем берет шоколад и идет в детскую, в которую я обычно не разрешаю нести еду. Но сегодня я делаю исключение.

Потому что для его отца у меня есть еще несколько слов.

— Лиз, — слышу шепот Вадима, когда в детской слышатся радостные визги. — Послушай, я…

— Уйди.

— Лиз.

Я оборачиваюсь и смотрю в темные глаза. Сердце сжимается, я все еще люблю мужа. И не представляю, как мне жить дальше. Но с ним я больше не могу.

— Ты мне изменяешь.

Я не задаю вопрос. Я утверждаю.

Во взгляде напротив темнота. Зажмуриваюсь.

— Лиз, дай мне все объяснить.

— Ты ездил не по работе, — всхлипываю. — Ты, ты… мне… — мокрые дорожки катятся по щекам, и продолжить не получается.

Думала, что уже пережила личную драму, готовилась к разговору. Уговаривала себя, что ни я первая, ни я последняя. Женщины как-то переживают обманы, и идут дальше с гордо поднятой головой, и я смогу. Я надеялась, что мой голос не будет дрожать, и плакать я при Вадиме не планировала.

Его жалость мне точно не нужна.

Но нормально говорить, когда Вадим близко, невыносимо. Сердце словно иглами засыпает, и от каждого укола оно сжимается от боли. Я люблю мужа, люблю, черт возьми, и мне очень плохо. В горле ком, в голове шумит.

— Не по работе, — слышу убивающий ответ и сжимаю пальцы в кулак так, что ногтями впиваюсь в свои ладони.

— Ты обманул меня, — шепчу.

— Да, но…

— Уходи.

— Лиз…

— Уйди же, — отталкиваю его, но Вадим держит меня в захвате.

— Пожалуйста. Уйди, Вадим. Я не могу тебя видеть. Не могу! Ты понимаешь? Не могу!

— Хорошо, успокойся, Лиза! Уйду. Надеюсь, завтра твоя истерика утихнет, и я смогу все объяснить.

— Я и так все поняла.

— В двух словах тут не объяснить, Лиза. Это началось не сегодня…

Закрываю уши руками. Я хотела, чтобы он признался, а сейчас каждое его слово ранит так, что в глазах темнеет. Я едва стою на ногах. Делаю глубокий вдох:

— Кто она?

— Я сначала все объясню, а потом мы решим, что делать.

— Кто? С кем ты мне изменял?

— Да успокойся ты. Я не изменял, так вышло…

— Так вышло? Ты слышишь себя? Так не выходит, если ты честен с женой!

— Завтра приду.

Вадим отпускает меня и отступает. Я зажмуриваюсь так сильно, что перед глазами белые пятна появляются.

Вдох-выдох.

Я слышу, что Вадим что-то говорит детям. Не знаю, что он обещает им, но Ариша и Артем не ревут, не бегут за папой к двери. Он умеет их подкупать. Чертов лжец.