Измена: ты больше не мой (СИ)

Почему-то это было очень смешно. И радостно, как хорошо, что эта милая незнакомая пока что мне женщина, мать Станислава, забыла про эти шкафы.

— Хочешь, я приеду и помогу тебе собрать?

— Хочу!

На часах не было и получаса после полудня, конечно я хотела, это означало, что мы весь день почти проведем вдвоем. Станислав, правда, появился только через час. Я за это время успела повесить свои шторы в маленьких комнатах, дождаться курьера, что привез кое-какие покупки из мебели и всякой мелочевки, вроде постельного белья. А еще я изрядно оголодала. Утром мне кусок в горло не лез от волнения, я и так на одном кофе сделала ого-го сколько.

Как уже можно догадаться, Стас приехал не с пустыми руками.

— Я подумал, что тут же пустой холодильник, да и шкафы, а ты не того склада человек, чтобы ограбить бывшего на банки с крупами, — почти оправдывался он, когда я квадратными глазами смотрела на буквально гору пакетов, что ему помогал занести консьерж.

— Ты там весь супермаркет скупил? — спросила я, когда смогла говорить.

— Не весь, а только самое необходимое, — произнес он это ужасно занудным тоном, слегка оттопырив губу и назидательно подняв вверх палец.

— Не знаю что там внутри, но без пакета с пакетами я точно не останусь!

— А еще без обеда. — Он потянул один из горы пакетов, который оказался в самом низу, один, подозрительно плоский. — Кажется, нашу пиццу слегка помяло. Надеюсь, тебя не смущает, что соскребать сыр придется с крышки?

— Куда больше меня смущает отсутствие стола, — шутливо ворчала я, ковер я еще тоже не покупала, придется есть или на полу, или на диване.

— Диван отличное место, — Стас успел раздеться, снять ботинки и прямо в белых носках протопать в гостиную, а там оказалось что коробка с пиццей становится на широкий подлокотник дивана как влитая. — Ты не представляешь, сколько пицц я тут съел!

— Столько, что даже подлокотник промялся по форме коробки? — Этот вопрос я задавала уже ощущая на языке пряный вкус пепперони и сливочный моцареллы, — ммм, пища богов!

Я заняла диван, забравшись на него с ногами, а Станислав придвинул кресло и уселся с другой стороны коробки. Когда первый голод был утолен он вдруг хлопнул себя по лбу и побежал в коридор, оказывается, там была еще газировка. Очень кстати пришлась!

— Ты уже посмотрела, что надо еще купить? — Газировку он пил смешно и шумно всасывая через трубочку со дна стакана и шурша льдом.

— Да, уже заказала кое-что в Андрюшину спальню, привезут часов в четыре, если верить менеджеру. Ну и надо еще стол, стулья, кое-что из кухонной утвари, та сковородка, что осталась тут от тебя в наследство годится только для отпугивания крокодилов.

— Не бей меня, девица, сковородкою! — Станислав изобразил ужас и подвывания.

— Не превращайся, добрый молодец, в крокодилище!

— Превращусь и сожру! — Тут он перепрыгнул с кресла на диван, схватил меня в охапку и страстно поцеловал.

Глава сорок шестая

Мы ели пиццу, смеялись и дурачились, а потом его губы коснулись моих и мир перестал существовать. Все схлопнулось, сжалось в стеклянный елочный шар, в котором были только я и он. Его жадные губы, горячие руки, непослушные пуговицы на его рубашке и пряжка ремня, что больно впивалась мне в живот. Стас забрался ладонями мне под свитер и мне казалось, что под свитером бегают две огненные саламандры, оставляя за собой дорожки из лавы, что текут по моему телу и сливаются внизу живота, заставляя меня стонать от нарастающего жара и томления.

Мой свитер улетел на пол, его брюки никак не желали улетать за ним, мы запутались и когда распутались — упали в кресло. Огромное, с такими же широкими подлокотниками, как и у дивана. Я оказалась сверху и это было очень… Удобно? И когда вулкан внутри меня, разожженный саламандрами, взорвался, все что я смогла это упасть на Стаса сверху и лежать, вдыхая его запах и слизывая соленые капельки с ямочек у него возле ключицы.

— Да уж, — его голос был низкий и хриплый, какой и бывает после долгого крика. — Из всех причин, из-за которых я когда-либо сбегал с работы эта — самая лучшая. — Я попыталась ткнуть его кулаком в бок, но он перехватил мою руку, поднес ее к губам и начал целовать каждый палец, разжимая их из кулака один за другим.

— Кажется, одной пиццы нам будет мало, — я снова включила бабку-ворчунью, чтобы замаскировать свое смущение, и пошла собирать свою одежду, разбросанную по гостиной.

Ничего страшного, закажем что-нибудь, — Станислав улегся в кресле, перекинув ноги через один подлокотник и оперевшись локтем на другой, что ж, виды ему и впрямь открывались отличные.

Следующий раз я его спихну, а сама буду любоваться.

Боже мой, о чем я думаю, мне тут шкаф надо собирать, а у меня один следующий раз на уме!