Измена. Ты меня никогда не любил (СИ)

Я с силой отталкиваю Никиту и убегаю в ванную. На ощупь нахожу унитаз и буквально в последний момент склоняюсь над ним.

Глава 21. Упорный

Аделия

«Ситуация хелп, ситуация SOS» — играет трек в «Мерседесе», пока я еду на работу.

Четкая характеристика вчерашней ситуации, ничего не скажешь. Никита теперь надолго, хотя чего уж тут… на всю жизнь запомнит поцелуй со мной.

Уверена, я единственная девушка, которая блевала после поцелуя с ним.

С силой зажимаю глаза ладонями и рычу. Хочется биться головой о руль. И я бы обязательно это сделала, существуй хоть малейшая вероятность исправить произошедшее.

Никита в очередной раз убедил меня в том, что он настоящий мужчина. После того, как меня вывернуло в туалете, он не сбежал. Наоборот, сделал мне чай, отнес на диван, укрыл пледом и гладил. Молчал и гладил.

А потом ушел. Так же молча.

Не могу винить его в этом. Я бы сбежала еще раньше.

Позади сигналят, и я словно выныриваю на поверхность. Загорелся зеленый, а я продолжаю стоять, поэтому за мной собралась очередь из недовольных.

Выжимаю газ и выезжаю на проспект. На парковке становлюсь на свое парковочное место и трусливо сижу в автомобиле. Прав оказался Рома: отношения между мной и Никитой были обречены с самого начала. Я чувствовала интерес от него, но смешение личного и рабочего ни к чему хорошему бы не привело.

Набираюсь сил и выхожу из машины. В офисе, возле лифта, сталкиваюсь с Ниной. Та заговорщически мне улыбается:

— Колись давай!

— И тебе доброе утро, — закатываю глаза.

— Ну, у тебя-то оно наверняка доброе, — играет бровями. — А мне, одинокой девушке, знаешь ли, завидно.

— Чему завидовать-то?— входим в лифт, и поднимаемся на свой этаж.

В кабине мы вдвоем, поэтому Нина, не стесняясь, говорит в полный голос.

— Алина из маркетинга видела вас с Никитой Александровичем выходящими из его дома.

— Вот это да, — удивляюсь искренне. — Твоей Алине надо в разведку.

— Ой, да брось. Тебя все прекрасно понимают. Никита Александрович — потрясающий мужик. Настоящий мужик! В отличие от этих мелированных. Так что мы все тебя понимаем, но не обессудь, рады за вас не от всего сердца, потому как на босса была очередь.

Смеется беззлобно. Обычный девичий треп, от которого у меня даже поднимается настроение.

— Очередь, я надеюсь, на год вперед? — усмехаюсь.

— Бери выше!

— А вообще — мы живем вместе.

— Уже?! — кричит.

— Да нет же! Ты не так поняла! Моя квартира в том же доме, что и квартира Никиты Александровича. Мы просто соседи.

— Не заливай! Откуда у тебя квартира в элитной сталинке?

— От бабушки, — пожимаю плечами. — Наследство. Так что можешь передать своей Алинке, что статус Никиты Александровича по-прежнему «холост».

— Ну и дура ты, Делька. Мужик-то хороший под боком. Такой сейчас на вес золота. Хватай и беги!

— Давай лучше ты!

Проходим вместе в приемную. Моего босса пока нет на месте, поэтому продолжаем болтать с Ниной. Увлекаемся и не замечаем, как распахивается дверь и входит Никита.

— Доброе утро, девушки, — говорит вежливо, будто ничего не произошло.

— Доброе-доброе! — лукаво тянет Ниночка, а я чувствую, что заливаюсь краской. — Как прошли ваши выходные?

— Отличные выходные, спасибо, Нина, — улыбается ей. — А у вас?

— А меня, знаете, ли, очень скучно. Одиночество вообще крайне грустная вещь.

— Так вы найдите себе хобби, Нина. Или заведите собаку.

— Да вы что?! Меня Сергей Макарович нагружает так, что я домой при полной луне возвращаюсь. Мне собачки противопоказаны. К чему мучить животинку?

Никита разводит руками:

— Тогда остается хобби: есть не просит, выгуливать не надо. — Останавливается в дверях своего кабинета и командует: — Аделия, зайди ко мне, пожалуйста.

— Д-да, конечно, — в руках начинается дрожь.

Нина, подмигивая мне, уходит. А я подхватываю ежедневник и захожу в кабинет босса. Неловкость зашкаливает, и я начинаю нервно кусать щеку изнутри.

Никита садится в кресло и поправляет манжету:

— Деля, как ты себя чувствуешь?

Я несколько раз моргаю, так как не ожидала этого вопроса.

— Все хорошо, спасибо. Видимо, что-то нервное. — М-да, эта версия лучше, чем «меня от тебя тошнит».

От Никиты тошнит.

От мужа тошнит…

— Я хочу, чтобы ты знала: я надеюсь, наш поцелуй никак не повлияет на работу. Я не хочу тебя терять.

— Как секретаря или женщину? — брякаю, не подумав.

Снова закусываю до боли щеку.

— И то, и другое, — улыбается устало.

— А ты упорный, — тоже не могу сдержать улыбку.

Боже, Никита, как перепрошить себя и полюбить тебя?

— Пока не вижу причин сдаваться, — веселеет и дарит мне шикарную, уже мальчишескую улыбку, и я прикусываю губу.

Смотрим друг на друга, щеки мои пульсируют от прилива крови.

— Итак, — возвращает себе маску босса, — в эту пятницу состоится благотворительный вечер, который устраивает компания. Вечер отчасти формальный, поэтому ты идешь со мной в качестве помощника. Надо общаться с гостями, запоминать фамилии.

Киваю, делаю в ежедневнике пометки. Босс накидывает работы на неделю вперед. Стараюсь слушать внимательно, но мысли постоянно разбегаются.

Какова вероятность того, что на этом вечере будет Рома?