Измена. Ты меня никогда не любил (СИ)

Мама и папа ссорились? Это что-то новенькое.

— Так вот. Папа кричал о том, что ты приблудыш, — сестра кривится, — а мама обзывала его! Боже, Деля, слышала бы ты, какими словами она называла его!

— Мама? Наша мама? — выгибаю бровь.

— Ага! Отец будто сошел с ума и пытался вывести ее на чистую воду, чтобы она призналась в том, что изменяла и ты не от него. А мама, видимо, заранее подготовилась и сделала тест ДНК по твоим волосам.

— Бр-р! — хмурюсь. Экзорцизм какой-то.

— Я так поняла, мама его сделала давно, еще когда ты жила с нами. В общем, там по результатам этого теста выходит, что ты его дочка. Папа был в шоке, а мама сказала, что разводится с ним, потому что — цитата — «Ты меня достал», — Майя коверкает голос и делает его похожим на мамин.

Если честно, я никогда не задумывалась о том, настоящая ли я дочь отца. Как-то по умолчанию я знала, что да. Чувствовала. Видимо, отец был иного мнения.

— Вот это да! — ахаю я. — А дальше что?

— Что-что! Мама собрала вещи и уехала в городскую квартиру, готовит документы на развод. Папа нарезает вокруг нее круги.

Конечно же, мама простит его. Он любовь всей ее жизни, но сам факт того, что она пошла против него, — это вау! Обязательно надо поговорить с ней и сказать, какая она молодец.

Болтаем с Майей, делимся новостями, а после меня забирает водитель. У Ромы сегодня вечером совещание, и я впервые за долгое время должна провести вечер в одиночестве.

Меня это немного пугает. Мне очень не хватает Волкова.

Но дело не только в этом.

Что-то внутри грызет меня. Выедает дыры в доверии. Вечерние совещания. Раньше их было так много. Нет, конечно, не все они означали, что Рома изменяет мне.

Но часто так и было, да.

Смогу ли я довериться? Забыть прошлое? Вычеркнуть все плохое и видеть только хорошее?

Глава 50. Желанная

Аделия

Я делаю себе чай.

Выхожу на улицу и кормлю Байкала.

Выгоняю с участка чужих кур. Снова.

Купаю Базилио.

Смотрю телевизор.

Читаю книгу.

Занимаюсь чем угодно, лишь бы не останавливаться и не впускать в мысли дурное. Рома постоянно пишет, будто чувствуя, что я несколько не в себе. Пару раз звонит.

Я стараюсь разговаривать спокойно и делать голос максимально беспечным, но мне кажется, что получается это плохо. Гормоны бушуют. Меня кидает то в слезы, то в дикий смех.

В итоге все заканчивается тем, что я иду в ванную комнату и раздеваюсь догола.

Интересно, насколько красивы женщины на этом приеме? Красивые, конечно, тут даже нет смысла задаваться вопросом. Жены влиятельных людей, их дочери и любовницы. Эскортницы в поисках богатого мужика.

И я. Поплывшая дамочка со шрамом на лице. Я округлилась там, где надо, и там, где не надо. Не отказывала себе в еде, много отдыхала. Зря, наверное? Стоило держать себя в руках, не позволять скатиться в тот внешний вид, который есть сейчас.

Скорее всего, Роме неприятно видеть рядом с собой женщину, которая стала покупать одежду на несколько размеров больше привычной.

А шрам этот? Всех вокруг интересует только он — когда я его сведу и буду выглядеть, как раньше?

Он делает меня уродиной, которую и в свет вывести страшно.

Рома звал меня с собой на этот вечер, но я не особо хотела ехать с ним. Я беременна, ну какие приемы? А ему обязательно надо там быть. И к чему все привело? Верчусь нагая перед зеркалом и роняю горячие слезы.

— Не понял? — Рома стоит на пороге ванной комнаты и смотрит на мою истерику ошарашенно.

Я дергаюсь. Не ожидала, что он вернется так рано.

— Ну что ты хочешь? — спрашиваю заикаясь. — Я беременна!

— А потом чем оправдываться будешь?

Поднимает с пола брошенный махровый халат и кутает меня в него как ребенка, подхватывает на руки, выносит в спальню. Пока он делает все это, я полностью успокаиваюсь. Воистину, гормоны страшная вещь.

Волков кладет меня на кровать, тут же скидывает на пол пиджак и снимает рубашку, отправляя ее туда же. Ложится рядом и притягивает меня к себе. Я тут же закидываю ногу ему на бедро и трусь мокрым носом о его грудь.

Рома бережно прижимает меня к себе, стирает слезы, целует в лоб, в висок, оставляет множество мелких поцелуев на рубце.

— Что случилось?

— Это просто гормоны, — шепчу ему.

— А теперь давай заново, — просит мягко. — Начистоту.

Кусаю опухшие губы.

— Гормоны…

— Это из-за того, что я поехал на вечер, да? — понимает он.

— Не только, — всхлипываю. — Я теперь другая, Ром. Меня теперь в свет только в качестве циркового урода выводить можно.

Ромка тут же касается губами моего шрама.

— И ты себя за пару часов разогнала от переживаний о том, что я тебе там изменяю, до того, что ты якобы некрасивая? — спокойно и понимающе спрашивает он.

На ответ нет сил, поэтому я просто киваю.

Мы молчим. Рома не спешит переубеждать меня.