Измена. Убей меня

Утренний сон не выходит из головы. Не смотря на всё, что пишут и говорят по всем новостям, я знаю, Дан жив. Он просто не может… Я даже про себя не могу этого допустить. И вообще, у насив городе навалом чёрных и красных мотоциклов. Это не Даниэль. Желание срочно его найти не покидает, увидеть, услышать. Да вообще, какая мне разница он это или нет… Я решила для себя. Заруцкий, значит Заруцкий. Который не пишет и не звонит и которому глубоко наплевать каково мне сейчас…

Дана не должно быть в моей жизни, одна только эта мысль причиняет боль, это глупо, но я чувствую. Дан никогда и не стремился быть кем-то для меня, имени не спрашивал, ничего не обещал. Номер мой не нужен, у него телефона нет. Худшей отмазки не слышала. И вообще, наглый, самоуверенный, воспользовался, когда была не в себе…

Закрываю лицо ладонями. Боже… Как не пытаюсь себя убедить, ничего не получается. Ничего. Сама себе не верю. Запустив пальцы в волосы, закрываю глаза, я точно не в себе… Так нужна мама рядом, но не могу выдёргивать всегда, когда мне плохо, да и взрослая уже девочка чтобы рыдать на мамином плече и жаловаться на страшилки в бестолковой голове. Детская привычка бежать за помощью к родителям.

Все не так, совсем не так! А как должно быть?! Как правильно?! Сон утренний, ярким, живым, настоящим всплывает перед глазами, а сон ли это… Такой ясный, чёткий, словно реальность. Хватаюсь за каждую деталь, пытаясь хоть что-то понять. Чувство тревоги разрастается, грозя разорвать мою голову и свести с ума.

Глава 11

Рабочее утро началось с планёрки, каждая минута казалась часом, бесконечностью, тревога мучила, мысли и тоска о Заруцком раздирали изнутри, выливаясь в рассеянность и частое зависание, адское время до обеда с трудом высидела, держась из последних сил. Обычно данное мероприятие пролетало, но на этот раз, как никогда долго за всю историю моего присутствия в офисе. Круглый стол напрягал, каждый видит твоё лицо, замечает перемены, а они во мне точно есть. Последние события оставили заметный отпечаток. Кажется, либо на меня чаще, чем обычно поглядывали, обращались с вопросами, как назло в моменты мысленного отсутствия. Белела, краснела и пыталась сломать ручку. А перед выходом наш руководитель поинтересовался: Дина, вы не заболели? Конечно я больна, на голову, и видимо давно. Ответила конечно же не это, вежливо отнекивалась.

Вернувшись в кабинет тяжело упала в кресло, удержала рвущийся на ружу скулёж. Дина, ты не собачёнка, хватит выть. На телефоне обнаружился пропущенный от Заруцкого и сообщение. То ничего, а тут всё и сразу. Воспрять духом не успела, после прочтения мгновенно отпало желание перезванивать.

«Надоело потакать твоим капризам. Успокоишься, сама наберёшь.»

Взрыв над головой, боль давящая в солнечном сплетении, смешалась со злостью, ядовитый коктейль разнёсся по венам отравляя меня вдвойне, убивая и делая сильнее одновременно. Потакать моим капризам?! Это мои капризы? Чувствую кожей насколько слова пропитаны негативом. Не ответила всего на один звонок и я уже капризная… Швыряю ни в чём неповинный телефон на стол, вскочив на ноги, понимаю это только после того, как сделала, с грохотом ударяется о клавиатуру. Только бы не заплакать. Хватаю непослушными пальцами, быстро набираю его номер и тут же сбрасываю. Огненная лава течёт по венам, бурлит, выжигает изнутри всё светлое и живое, тело охватила лихорадка. Жадно втягиваю носом воздух, сажусь медленно как немощная старушка за стол, сил не осталось, выжата.

Буквально врывается Галя, злобно рычит себе под нос ругательства, громко захлопнув дверь.

— Сейчас сдохну с голоду!

Подруга сегодня явно не в себе, всё-таки не выспалась, да и как всегда голодная. Сверкая глазами оборачивается на меня и рычит не своим голосом:

— Что ещё?!

— Ничего… — трусливо оправдываюсь.

Даже отодвинулась подальше.

— Как всегда ничего, но я сейчас разревусь! — передразнивает она меня. — Хватит ныть! Достала уже!

Обдаёт жаром, обалдев пялюсь на неё огромными глазами, дыхание замирает, такой не видела. Всегда поддерживала, советовала, успокаивала. Поражаюсь перемене, а она продолжает:

— Пошли его подальше! Не надоело за ним ползать? Пусть сам приползёт на коленях.

— Он не приползёт… — еле слышно бубню.

— Приползёт! Ты в зеркало себя видела? И на него посмотри! Серый, невзрачный, да и умом не блещет! Такие толпами лазать на четвереньках будут возле твоих ног и целовать туфли.

Неприятная картинка живо вырисовывается в мозгу.

Не могу выдержать прожигающего взгляда и опускаю глаза ничего не ответив. Обиженно молчу, прикусив губу до онемения.

— Чего расселась? Жрать хочу, пошли уже!

— Не пойду, не голодная, — отрезаю, перебирая бумажки на столе трясущимися руками.

— Да хорош выпендриваться!

Подпрыгиваю, дёрнувшись и продолжаю изображать занятость. Недоумеваю, что с ней, не узнаю соседку по кабинету.

— Дина! Хватит корчить обиженку! Одевайся и пошли.

Ровной стопочкой укладываю папки на краю стола, уголок к уголку, глаз на неё не поднимаю.

— Одна иди и на кого-нибудь другого ори.