Измена. Убей меня

— Ты же знаешь нашу маму, она всё бережёт, старые фотки, документы, рецепты, и ещё всякую ненужную фигню, которую нормальные люди выкидывают.

— И где всё это богатство? — тут же понимаю о чём сестра.

Мама обязательно должна была сберечь все рецепты, назначения и инструкции к препаратам. Ну так, на всякий случай, авось пригодится.

— Тебе прямо сейчас?

Я вместо ответа вскочила с кровати, откидывая одеяло. Спускаемся на первый этаж, Сонька несётся к кладовой, забитой многолетним хламом. Тащит большую, пожелтевшую, картонную коробку. Вываливает из неё содержимое прямо на ковер посреди гостиной. Садится и начинает рыться в бумажках, и я с ней.

С трепетом перебираю старые фото, мама и папа, их свадьба, мама до замужества копия Сонька сейчас. Мы в детстве, сестра как и я, молча перебирает снимки, откладывая в отдельную стопку, иногда улыбается. Всё-таки мама молодец. Наши рисунки с подписью какой класс, самодельные открытки на праздники, многое сохранила.

— Ой, смотри! — взвизгнула Сонька. — Твоя кукла, ты с ней спала до одиннадцатого класса… — смеётся заливисто.

Переводит глаза то на меня, то на фото и переставая хихикать хмурится, мне не показывает причину серьёзности. Сама выдёргиваю из цепких пальцев, на оборотной стороне подпись: «Диночка четвёртый класс»

Рассматриваю, сижу в этой гостиной, на старом диване, одетая в персикового цвета платье с оборочками, розовые сандалии, два хвостика как у первоклашки, и застенчивая улыбка на губах притаилась. А в руках кукла золотоволосая, большие зелёные глаза, пухлые, чуть крупнее, чем обычно розовые губы, нежный цвет лица, словно живой. Красивая. Причёска каре на удлинение, как у меня…

Из под лобья смотрю на сестру, она выжидающе на меня.

— Что?

— Ничего не замечаешь? — голос таинственнее некуда.

— Что? — снова взгляд на фото. — У меня такие длинные волосы… В десятом классе мама согласилась отрезать мне каре. Очень долго я убеждала и уговаривала, — улыбаюсь воспоминаниям.

— Что, что! У тебя стрижка как у куклы, — бурчит Сонька.

— Ну да, я всегда хотела, как у неё.

Любуюсь куклой, детально рассматривая. Мне все завидовали, такая была только у меня, волосы словно настоящие, даже помню их на ощупь. А где она сейчас?

— Дин, ты слепая или придуриваешься? — злится сестра. — Ты, ожившая копия твоей куклы. Смотри, как ты изменилась, вот посмотри.

Сует под нос фотки со школы разных годов.

— Просто офигеть! Да ты копия! Где ты взяла эту куклу?

— Да не знаю я. Не помню.

— Ещё скажи не помнишь, как потерялась, когда сбежала с подружкой из дома.

— Помню, — озаряет меня, следом тревога разбегается по телу.

— Когда утром, через сутки, тебя нашли, эта кукла была в твоих руках. И ты не смогла объяснить где взяла.

— Да что ты привязалась к этой кукле? Кукла как кукла, обычная Барби.

Сестра злится.

— Может ты уже настолько старая, а я совсем недавно была ребёнком и помню. Сейчас покажу, как выглядят обычные Барби.

Сорваласьс места и помчалась к кладовке. Остервенело вышвыривала всё, что ей попадалось. Выволокла из дальнего угла большой, пластиковый ящик, до верху наполненный игрушками, вывалила на пол и стала рыться. Откопала двух кукол, нет трёх и притащила мне.

— Вот, — швырнула мне в руки блондинку с белозубой улыбкой. — Это, настоящая Барби. А это, подделка, а это вообще обычная кукла.

С умилением верчу Сонькины игрушки в красивых платьях.

— Что пытаешься мне доказать?

— Ты всегда хотела быть похожей на свою куклу и ты похожа.

— И что Сонь?

— Ничего. Я в шоке! Мы наверное все похожи на своих кукол? Вот подумаешь. Ты наверное слепая, мама говорила как-то, что у тебя глаза в детстве серые были, а сейчас зелёные, — прямо беленится Сонька.

— У детей с возрастом меняется цвет, это нормально.

— Конечно, смотри, — показывает моё портретное фото с выпускного. — Серые.

— Всё Сонь, хватит, мы не за этим роемся в кладовке.

— Рецепт ищем, который тебе выписали, кстати, после того, как ты потерялась и была немного не в себе, — продолжает Соня на повышенных тонах, размахивая куклами в одной руке и фотками в другой.

— Вот именно, рецепт, — процедила я сквозь зубы.

Уже раздражает.

— Подружку твою так и не нашли, — буркнула Сонька откидывая в сторону кукол, фотки и принимаясь снова перебирать бумажки.

Я застыла, медленно подняла глаза на сестру. Внутри что-то шевельнулось и обдало жаркой волной.

— Как не нашли? Мама же сказала, её перевели в другую школу.

— Никуда никого не переводили, просто не нашли до сих пор.

— Гелю не нашли, — переспросила я ещё раз, не веря и читая ответ по глазам сестры.

Ужас пронёсся по внутренностям и вырвался наружу, расползаясь по уголкам комнаты тёмными пятнышками.

— Случайно слышала, когда мама разговаривала с папой, потом меня настоятельно просили ничего тебе не рассказывать, иначе не выздоровеешь.

Сонька швырнула стопку потерявших цвет чеков на ковер.

— Расскажи, что произошло на самом деле.

Я молчала. Это было так давно и страшно, даже не помнила почему страшно, но до сих пор боялась. Ничего не помню. Сонька выжидающе застыла и я же знаю не отстанет. Голова мигом разболелась, нахлынула усталость нелёгкого дня.