Измена. Влажные обстоятельства

- Мы даже не знаем, что такое штабеля, - заметили бесы. А Лябзя даже плечами пожал. Я смотрю ему заметно полегчало! Он уже не выглядел так, словно в его свидетельстве о рождении в графе «родители» записан постиранная меховая шапка и лишайный кот.

- А в чем зло, если мужчины падают? – поинтересовался Михрютка.

- Представьте себе! Иду я такая красавица, мужик видит меня, падает! Потом пришел в себя от моей красоты неземной, а его уже волки доедают! – выдала я, поглядывая на свои волосы. Сейчас они напоминали паклю. – Или еще лучше! Пройдусь по деревне, мужики шеи посворачивают, а дома шеи посворачивают им!

Бесы одобрительно закивали.

- А зачем тебе быть такой красивой? Уж не для водяного ли? – вмешался Баламошка, глядя на меня с подозрительностью. Он звонко цокал по полу своими копытцами, а я даже слегка смутилась.

- Ладно, ребята, сознаюсь честно! – развела я руками. – Чтобы Алексашку победить, а не то он меня в покое не оставит, мне нужно как-то научиться силой управлять! А для этого мне нужен учитель. Мельник почти все подзабыл. Поэтому пока боится. Я к водяному пойду. Он силу дал, так пусть учит…

Бесы переглянулись, снова сверяясь с каким-то «бесячьим кодексом».

- Нет, конечно, мы за ужасы и гадости, - начали осторожно бесы.- Но не настолько.

- Мне уже страшно! – всхлипнул Лябзя.

- Вот, так бы сразу! – потерла я руки, как вдруг бесы обрадовались и закивали.

- Так, только внимательно! А не как с мельником! Он, между прочим, все еще на вас зол! А защищать вас некому! Кроме меня! – предупредила я, а бесы тут же закивали, мол, конечно! Они – сама осторожность!

Меня усадили на сундук и стали осматривать, как консилиум косметологов – визажистов. Изредка бесы обменивались кивками и шепотом, вертели мое лицо и так, и эдак.

Через пару минут я лежала в парящей бадье, удивляясь, почему раньше до такого не додумалась!

- Сволочь ты, Настя! – ворчал домовой, ковыляя с ведром и подливая воду в бадью из которой торчали мои колени. – Могла бы и в баню сходить! А то прямо как царица решила посреди избы мыться!

Он опять бежал с ведерком к жаркой печке, которая топила так, как в бане, хватал оттуда ведро и плескал его мне в чан.

Как мало женщине нужно для счастья!

- Да чтоб я еще раз на такое подвязался! – кряхтел домовой, снова подливая воду. По избе шел пар, а бесы проветривали, выпуская его наружу в лес.

- О! Банька топится! И без нас! – послышались голоса, а я посмотрела на банников. Они нарисовались на пороге, переглядываясь. – А наша банька чем не устроила?

Длинная дамочка без кожи глянула на пузатого мужика, прикрывающего срам ушатом.

- Вот пойдешь гадать на суженого – мы с тебя шкуру спустим! – едва ли не всхлипнула дамочка. А в ее голосе было столько обиды.

- Не пойду. Я в гадания не верю! - зевнула я, глядя на гостей.

- Вот пойдешь в баньку лечится, как хворь какую подхватишь, так мы с тебя кожу спустим! – закивали нечистики.

- Я лучше травками и корешками! – заметила я, поглядывая в их сторону.

- А… Если рожать? – переглянулись банники. А в голосе уже стояли слезы. – А если рожать приспичит? Где рожать будешь?

- Дома! – заметила я, видя, на них совсем лица нет. Я уже вытиралась полотенцем, пока бесы расчесывали мои спутанные волосы. Мужик – годзилл очень пригодился! Поскольку Настеньке высокие нравились, я в него даже завернулась.

- То есть, банька тебе совсем не нужна? – чуть не разрыдались нечистики, а я посмотрела на них с жалостью. Кто виноват, что их банька выглядит так, словно после не дважды отмываться нужно!

- Ладно, как-нибудь загляну, - вздохнула я, понимая, что мысли совсем не этим заняты. – Баньку истоплю!

Через час приготовлений я чувствовала, что что-то не так! Уж больно быстро бесята шмыгали туда – сюда, размалевывая меня всем, чем придется.

Баламошка плевал на кисточку и рисовал мне бровь, словно сапер режет провода. Лябзя стучал ступкой и пестиком, периодически пробуя зеленую жижу на вкус и сплевывая.

- Готово! – обрадовались бесы. Михрютка достал засиженное мухами зеркало, в котором я чуть-чуть поплыла влево. Я ожидала увидеть Марфушу Квашню Квашней, но вместо этого увидела что-то среднее между русалкой и феей. Я даже пару лет скинула… Длинные волосы ложились на плечи, а я с удивлением всматривалась в свое отражение.

- Ну как? – спросил Баламошка.

- Вау! – коротко ответила, вид, я как Лябзя тащит какую-то рубаху.

- Вот, украли из приданного одной деревенской девки! Год вышивала! – гордо произнес Лябзя, а я примерила льняную рубаху, которая почему-то пахла луком.

- Ладно! Я пошла! – расправила я плечи, поручая домовому следить за Миленкой, бесам следить за домовым, банникам следить за бесами, а Хобяке – продолжать в том же духе!

Тропочка вела меня к озеру, которое словно огромное зеркало отражало сразу и луну, и звезды, и лес.

- Водяной! – позвала я, одергивая рубаху. Ветер поднял мои волосы, а я пыталась соизмерить глубину предполагаемой мужской обиды. – Эй! Водяной!

Я подождала, но ответа не было.

Глава шестьдесят седьмая