Измена. Вне зоны действия любви

Когда первый раз вошла в спальню, уставленную детскими кроватками, то первое, что ощутила, был особенный запах – топленого молока, хозяйственного мыла, наглаженного белья… Так пахло младенчество – нежно и очень приятно, до умильных слёз на глазах.

Была ночь, и малыши спали, причмокивая сосками. Один «кулечек», как прозвала туго спелёнутых младенцев Маша, выронил соску и горько расплакался. И тогда она не удержалась – взяла его на руки, принялась укачивать и баюкать. И новое чувство ворвалось в её жизнь – желание защитить таких вот крошечных и беспомощных, но уже человечков. Тогда еще вошла ночная воспитательница и выговорила Маше:

– Не стоит их брать на руки. Успокоить можно и просто пустышкой. Всех не перекачаешь, а привыкают к рукам они очень быстро.

Да как же так? А как же тепло, забота, любовь, в конце концов? Про любовь Маша тоже вскоре узнала, что её в доме малютки не существует. От любви тут все словно открещивались, боясь подарить её хоть кому-то. С самого рождения этих малюток никто не любил. Их кормили, перепеленывали, купали… но не любили. За ними следили, но не дорожили ими. И таковы были суровые реалии этого места.

– Мама как? – задала Клавдия Михайловна новый вопрос, который Машу удивил.

Конечно же, едва устроившись сюда на работу, Маша рассказала про свою маму. Что проживает она в специальном заведении для душевно больных людей. И что кроме Маши, позаботиться о ней больше некому. Можно было бы утаить этот факт, наверное. Но Маше как-то нужно было объяснить просьбу о подработке. Узнав, что есть свободные полставки ночного воспитателя, она уговорила отдать ей эту работу. На одну только зарплату нянечки она не смогла бы содержать еще и маму. А так… Крыша над головой у нее была – жить ей разрешили в крохотной подсобке, тут же, в доме малютки. Ну и в конце ноября она смогла оплатить еще один месяц проживания мамы. У самой из денег практически ничего не осталось, но и этого хватило на мелкие нужды. А питалась она при приюте, и даже с вещами ей помогли – сотрудники кое-что подарили из своих вещей.

– Мама здорова, – если можно так сказать про таких, как она, – додумала Маша про себя. Но физически мама, действительно, чувствовала себя хорошо, а духовно… Ну так она уже давно жила в каком-то своем мире, где не было горя и тоски.

– Это хорошо, – снова кивнула Клавдия Михайловна.

У Маши сложилось впечатление, что начальница хочет ей что-то сказать, но никак не может подобрать нужные слова. И интрига невольно росла.

– Вот что! – решительно посмотрела на нее женщина. – Собирай-ка ты вещи…

– Как? Почему? – испугалась Маша. – Вас не устраивает моя работа?

– Нет, конечно, – с досадой отозвалась Клавдия Михайловна. – Ты меня неправильно поняла. Хватит тебе жить в каморке папы Карло. Тут такое дело… – кажется, она смущена, и такой её Маша тоже видела впервые. – Моя приятельница с мужем уехали к дочери за границу. Пожить годик, может, два… Квартиру свою (тут – совсем рядышком, к слову) сдавать не захотели. Бояться, что жильцы могут загадить. Попросили меня присмотреть… В общем, присматривать за квартирой будешь теперь ты, как и жить в ней.

– Клавдия Михайловна, не думаю, что могу себе это позволить…

– А я тебе разве что-то говорила о деньгах? – правильно поняла ее мысль директрисса и строго перебила. – Платить нужно только за коммуналку. За аренду с тебя никто ничего брать не будет. Ну и содержать квартиру в чистоте, как ты понимаешь. Ну что ты молчишь? Язык проглотила от радости? – с новой улыбкой смотрела на нее Клавдия Михайловна, тогда как Маша окончательно растерялась.

– Я… не знаю, что и сказать.

– Просто, скажи спасибо. Этого будет достаточно. Переехать можешь уже сегодня. Вот ключ, – положила Клавдия Михайловна на стол связку. От квартиры, домофона и почтового ящика, – как машинально определила Маша.

– Спасибо! – взяла Маша со стола ключи, всё еще пребывая в некоторой прострации. – Я пойду?

– Нет! – в очередной раз удивила ее начальница. И выглядела она теперь еще более загадочной. Такой её Маша еще не видела. Женщина даже поерзала на стуле, словно ей вдруг стало очень неудобно на нем сидеть. – Вместо оклада нянечки ты теперь будешь получать оклад воспитателя. И полную ставку за ночную работу…

– Но…

– Не перебивай меня, пожалуйста, – строго прикрикнула на нее директрисса. – Ставка освободилась, но без специального образования перевести тебя на нее я не могу, как ты понимаешь. Работы ты и так выполняешь больше, чем требуется по должностной инструкции. Ну а так хоть получать будешь больше. Вот теперь я всё сказала, – выдохнула Клавдия Михайловна с видимым облегчением. – Можешь идти, собирать вещи и перебираться в новое жилье. От работы на сегодня я тебя освобождаю. В ночь выйдешь по графику…

Маша была так рада, что боролась с желанием расцеловать Клавдию Михайловну. Но подобного порыва та бы точно не оценила. Неужели, и в её жизни всё потихоньку начинает налаживаться?

Глава 16