Измена. Вне зоны действия любви

К тому времени, как Антон закончил школу, бизнес отца совсем захирел. Вот тогда ему и пришла в голову мысль открыть подпольное казино. Матери ничего говорить не стал – необходимость взять кредит объяснил, как целевые деньги для бизнеса. Мама поверила, кредит взяла, а от дел она уже тогда снова совсем отошла. В основном этим занимался Антон, умудряясь совмещать бизнес с учебой в школе. И, наверное, он стал самым молодым в истории владельцем казино.

Подпольный бизнес очень быстро стал набирать обороты и приносить неплохую прибыль. Первое время всю прибыль Антон вкладывал в бизнес отца, пока тот снова не встал твердо на ноги. Вот тогда можно было расслабиться и посвятить себя не только работе, но еще и учебе, ведь сразу после школы Антон поступил в институт на заочный факультет, понимая, что образование ему в жизни пригодится, если хочет достичь чего-то большего.

А потом из армии вернулся Стас – одноклассник и друг детства. Антон сразу же позвал его помогать с казино. И теперь уже в двух парах умелых рук оно стало еще более прибыльным. И даже подпольный бизнес Антон старался вести честно, потому так и отреагировал на реплику друга.

– Ладно, не заводись, – хмыкнул Стас. – Выпровожу я сейчас этого игрулю. А ты – дуй домой. Мать, наверное, волнуется.

Мама… В последнее время она не нравилась Антону. Какая-то подавленная, грустная ходила. Частенько Антон замечал, что глаза её красные от слез. И всегда отмалчивалась, когда Антон задавал ей вопросы. Мелькала даже мысль нанять частного детектива, чтобы проследил за ней, чем она занимается целыми днями, где бывает… Уже давно она сама не занималась домом – для этого Антон нанял Валентину и подумывал о горничной ей в помощь.

А сегодня мама даже не звонила ему. А сам Антон ей звонил редко – привычки такой не было, хоть он и любил её больше всех в жизни. А еще очень гордился своей мамой, потому что считал её самой красивой женщиной на земле.

Валентина сегодня была выходная. Окна в доме не светились, когда Антон загонял машину в гараж. Спит мама, что ли? Не очень это похоже на нее – обычно она всегда дожидалась сына, во сколько бы он ни возвращался домой.

Темноту в холле нарушал только свет от торшера. Сначала Антон решил, что мама уснула в кресле, как делала частенько. Читала книгу и задремывала, а книга падала на пол… Но когда подошел поближе и увидел лицо мамы и пену, стекающую из её открытого рта, то сразу же все понял. А вместо книги пол у её ног был усыпан пустыми блистерами от таблеток.

Глава 32

Маша проснулась от того, что кто-то буквально выдернул её из сна.

– Ты меня напугала… Как же ты меня напугала!..

Что происходит? Почему Мельников так странно себя ведет? Лунатизм? Не похоже. Лунатики бродят во сне и молча, а не сдавливают в объятьях так, что нечем дышать.

– Антон, отпустите меня, – спокойно и очень медленно попросила Маша. На какую реакцию рассчитывать, понятия не имела.

Он подчинился и немного отстранился от нее. Но не отходил и выглядел каким-то очень несчастным. Но он точно уже не спит, но с ним явно что-то происходит.

– Что с вами?

– Н-ничего, простите, – он явно пытался успокоиться, как и привести мысли в порядок. – Кажется, я уснул тут у вас, – получилось у него даже выдавить улыбку.

– Как и я, – тоже улыбнулась Маша и отошла в сторону. – Раз вы проснулись, значит, будем пить чай, – прошла она в кухню.

– Поздно уже…

Маша бросила взгляд на часы. Показывали они без пяти минут час. Поздно. Совсем не время для чая. Но нужно было что-то сделать, чтобы мужчину, который оказался у нее дома в такой час, сначала привести в норму, а уж потом выставлять на улицу. Да и сама она тоже не сможет уснуть после такого пусть и мини, но стресса.

– Не страшно, завтра выходной, – проговорила Маша, наполняя чайник и включая его.

На Мельникова она не смотрела – боялась опять увидеть это выражение на его лице. Слышала, как вернулся он к дивану, и гадала, что могло его так напугать. Отчего он выглядел таким несчастным и потерянным? Сердце невольно сжималось от жалости. И этого мужчину она жалела впервые. Каких только чувств к нему не испытывала за годы, что знала его, но только не жалость.

– Хотите перекусить что-нибудь? – поставила она две чашки с чаем на журнальный столик, что как раз и отделял диван от кресла.

– Если честно, не отказался бы. Не помню, когда ел… Правда, ночь не самое подходящее для этого время.

Кажется, Мельников уже окончательно пришел в себя. Выглядел нормально, как обычно. И вернулась его наблюдательность – он снова следил за ней взглядом. Взгляд этот Маша всегда на себе чувствовала. Под ним было… как-то странно. Она не могла сказать, что стесняется Мельникова. Ей не за что было его стыдиться. Ничего особенного при нем она и не делала. Но все равно, ни с кем больше рядом ТАК она себя не ощущала.

– Могу предложить бутерброды.

– Сгодится, – с улыбкой кивнул он. – Сейчас я бы не отказался и от черствой корочки хлеба.