Измена. Вторая семья мужа (СИ)

Светлана накрывает на стол. Все простенько, но так вкусно. У меня аппетит просыпается, а тревоги наоборот прячутся, боль отступает. Уютно мне с этими людьми, словно всю жизнь их знаю.

Но долгого застолья не получается. Усталость, нервное напряжение дают о себе знать. Кормлю дочь, и сама засыпаю. Светлана мне на кухне постелила. Пробежалась по соседям, одеял гору принесла, королевское ложе мне устроила. Тепло мягко… и спокойно.

А на утро, едва открываю глаза, получаю сообщение от Зоряны:

«Мам, с бабушкой беда приключилась. Она в больнице. Все очень плохо. Ты нам нужна!».

Глава 11

После сна еще плохо соображаю. События вчерашнего дня, не сразу дают о себе знать.

«Что с ней?».

Отправляю сообщение. Вскакиваю, лихорадочно ищу одежду. Маме плохо. Надо бежать к ней.

Программа, заложенная мной с детства. Зовут — беги на помощь. Все для них. Ради них.

А потом, как удар грома, все события вчерашнего дня. Моя прошлая жизнь — ее больше нет. Все разрушено. Маски сброшены.

Сажусь на одеяла. Массирую виски. Голова гудит. Снова проживаю все.

«Ее скрутило, она упала, скорая увезла. Мамочка, мне так страшно. Я так переживаю!».

Читаю ответ, любящая дочь во мне, которая просила мужа, вместо подарка ей на день рождения, купить матери новую стиральную машину, рвется туда, где она нужна матери.

А новая я, которая еще только зарождается, она только вылезает из кокона боли и с удивлением оглядывается по сторонам, напоминает мне, что пора подумать о себе. От меня зависит Аришка, ей нужна здоровая мать.

«Что врачи говорят?».

Все равно переживаю. Они сделали мне очень больно, только любовь, устоявшиеся привычки из сердца просто так не выкинуть.

«Не знаю, мам! Я у тети Алены, ей тоже очень плохо. Встать с постели не может. Мамочка, помоги нам!».

И снова что-то дергает меня мчать сломя голову. Но тут подает голос Аришка. Ее надо кормить. Дочь снова останавливает меня.

«Там есть папа и Матвей. Они разберутся».

Отвечаю и мысленно даю пинка «хорошей дочери», которая смотрит в моем подсознании на меня с укором.

«Как ты можешь быть такой жестокой! Из-за какой-то ерунды ты оставляешь нас в беде! Мама! Твою семью! Меня, твою дочь! У меня выступление через три дня! Я пять месяцев к нему готовилась. Тоже не придешь? Просто забудешь, что у тебя старшая дочь? А папа, как он страдает! Бабушка может не выжить! Решила просто так перечеркнуть все! Бросить нас! Мне стыдно за тебя, мама!».

Перечитываю ее сообщение снова и снова. Зачем? Боль снова течет по венам, снова меня адски выкручивает. Она даже не понимает, ни капли…

«Мне за тебя тоже стыдно. Перечеркнули все именно вы. Ты осталась там, где хотела. Сами разберетесь. Удачи».

Отправляю ответ. По душе, будто кто когтистыми лапами проходится, безжалостно царапает, раздирает ее. Но я делаю то, что кажется единственно верным — выключаю телефон.

Зоряна продолжит писать. Могу сорваться. Я еще слишком слаба морально, а привязка к семье осталась. Привычка всегда бежать к ним. И… любовь… не вычеркнуть прошлое по щелчку пальцев. Даже прозрев, мне надо время, чтобы излечиться от них…

— Пишут, — в кухню входит Светлана и ставит чайник.

— Мать в больнице, — вздыхаю.

— Ты все правильно сделала. Не стоит сейчас их видеть.

— А если что-то серьезное? А я так… — совесть все равно не дает покоя, поедом ест изнутри.

— Все с ней нормально будет, — пожимает плечами, отворачивается. Будто пытается свои эмоции скрыть.

— Откуда ты знаешь?

— Такие, как твоя мать, живучие особи. А могли и придумать.

— На свое здоровье наговаривать, — хмурюсь. — Тут же вспоминаю мамины «подвиги». Хотя… ты права, уже ничему не удивлюсь.

Занимаюсь с дочерью, Светлана готовит завтрак. Раннее утро, Павел и старушка еще спят.

— А откуда ты знала, кто я?

— Я следила за твоей жизнью. Не пристально. Иногда. Издалека, — рука дрожит, кипяток мимо чашки проливает. — На свадьбу твою смотрела… Красиво было очень, и ты такая нарядная, — она пытается говорить ровно, но нотки грусти не удается скрыть.

Неловко становится. Светлана всю жизнь была лишена личной жизни. Ее личная трагедия. И время ушло. Ничего назад не вернуть.

— Ты меня ненавидела?

— Нет… но всякое в голову лезло… бывало, — ей неловко говорить.

— Прости, Светлана. Я ничего не знала, — хочется помочь, только я сама сейчас повисла у нее на шее.