Измена. Вторая семья мужа

— Так и должно быть, муж и жена, если долго живут, срастаются.

— Ага, как одно целое, и характер и привычки, — заканчивает за него Люба. — Все переплетается, и можно назвать магией, но и схожесть во внешности откуда-то проявляется.

— Так чего в прихожей толпимся! Я тут завтрак приготовил! — говорит Паша.

Рома делает глубокий вдох. В этой семье пахнет счастьем. Паша и Люба продолжение друг друга, единое целое, это ощущается на интуитивном уровне. К своему стыду Рома впервые в жизни сталкивается с действительно счастливой семьей. Ему хочется тут быть, узнать их ближе. Чувство легкости усиливается.

Глава 99

Лера

— Что-то случилось? — обеспокоенно спрашивает Артем.

Он помог мне отвезти картину покупательнице, а после мы расположились в уютном кафе. Все это время Артем меня морально поддерживает, часто пишет, звонит. Порой он приезжает со своими сыновьями, и мы гуляем с Аришкой. Я очень привязалась к мальчикам. Почему? Странно это. Но будто еще тогда, их перепуганные взгляды, запах смерти, нечто нас связало. А сейчас я остро чувствую, как меня все больше тянет к ним, как мне нравиться с ними общаться.

— Нет. Все нормально, — откладываю телефон в сторону. — Рома написал, что задержится в командировке.

— Ты расстроена?

— Пусть развеется. Ему это надо. Слишком много событий в последнее время, — делаю глоток горячего чая.

— А что хочешь ты, Лер? — пытливые глаза Артема сканируют меня.

— Спокойствия душевного. И еще бы стереть из памяти кошмары… но это уже фантастика, — грустно улыбаюсь.

— Можно сделать так, что они будут меркнуть, и со временем превратятся в бледные пятна, похороненные в глубине памяти.

— Когда ты это говоришь, то я почти верю.

— Не «почти», а верь, — голос звучит тихо, проникновенно.

С Артемом уютно, спокойно. Я будто чувствую твердую почву под ногами, появляется уверенность.

— Ты как всегда заряжаешь меня позитивом, — в его глазах лед и синее пламя, дикое, будоражащее сочетание.

— Друзья для того и нужны. А ты особенная, Лер, — глаза на секунду застилает чернота. Ощущаю, как он вспомнил аварию, вижу ее отражение на дне его глаз. Артема тоже не отпустили кошмары. Он до сих пор с ними борется. — Я обязан тебе всем, — сжимает мою руку.

— Ничем ты мне не обязан. Артем, ты и так мне помогаешь. И наше общение, я его очень ценю.

— Очень хочу, чтобы ты была счастлива, — сжимает мою руку немного сильнее. — Ты этого как никто заслуживаешь.

— Мое счастье было погрязло в такой паутине лжи, столько людей вокруг меня ее плели, что на данный момент я боюсь этого слова. Аришка здорова, растет, Паша выздоравливает, Коля и Света рядом, друг тоже тут, — улыбаюсь. — Наверное, сейчас большего у судьбы и просить не надо. Безопасность, спокойствие, близкие люди.

— А Рома?

— Рома… — болезненный вздох вырывается из груди. — Он все равно родной человек для меня, мне его безумно жалко, я ему благодарна. Очень хочу помочь… понимаю, через какой ад он проходил деньза днем, находясь с этой правдой один на один. Он медленно его убивала. Но я не знаю, как ему помочь… — беру дрожащей рукой чашку. — Мне сложно с ним общаться. Все боюсь, что-то не то сделать, сказать, причинить ему боль. Он же в душе так и остался тем израненным истерзанным мальчишкой. Обид у меня нет, я простила, отпустила их. Долго думала, и отчасти понимаю логику его поступков, не до конца все принимаю, но понимаю. Но он себя не принимает… Между нами стоит стена, я ее физически ощущаю. Слишком погрязли мы в том болоте из родственников, лжи и тайн.

Мне сложно говорить о Роме. Ком стоит в горле. Сердце болезненно сжимается.

— Лер, поставить точку можно. Только не будешь ли ты мучиться извечными: «А если бы я поступила иначе?», сожаления, вопросы без ответов.

— Не знаю, — пожимаю плечами.

— Подумай хорошо. И если дать вашей семье второй шанс?

— Думаешь, после всего в этом есть смысл?

— Только тебе решать. Но сможешь ли ты быть счастлива без него? Есть ли чувства в душе, которые способны преодолеть прошлое?

Ответ в голове рождается мгновенно. Но я не успеваю его озвучить.

— Подумай. Не руби все сгоряча. Найди ответы в себе и прими взвешенное решение. От него зависит и твоя и Ромина судьба.

— Спасибо, — смотрю на него с благодарностью.

Когда выговорилась, стало легче.

— А теперь выше нос, и прочь грусть. Хочу видеть твою невероятную улыбку, — подмигивает мне, и я невольно улыбаюсь.

— Вот так однозначно лучше!

— Ты мне очень помог. Есть над чем подумать. А теперь мне домой пора.

— Едем!

Артем расплачивается, и мы выходим из кафе. Оно расположено в уютном тихом переулке. Едва переступаем порог, как раздается истошный женский вопль и мужской стон. Синхронно поворачиваем головы, и мои глаза лезут на лоб… мой брат Николай остервенело избивает какого-то мужика, прямо около припаркованной машины. Вокруг них бегает женщина в алом распахнутом плаще и цветастом голубом безвкусном платье и причитает.

— Колюня, ты совсем рехнулся, — сплевывая кровь, хрипит, лежащий на полу мужик. — Неужель из-за Маньки-тряпки озверел?

— Не смей так ее называть! — рычит мой брат, и в лицо мужика летит кулак.