Измена. Вторая семья мужа

— Дурдом, — качает головой, уголки губ дергаются, едва прикрытая насмешка. Рома уверен в себе, он спокоен.

Раньше мне очень нравилось, что муж никогда не кричал, всегда и все решал спокойно. Его умение владеть своими эмоциями впечатляло, а сейчас пугает.

— Что тут происходит? — за спиной слышу незнакомые голоса. Шум. Люди переговариваются между собой.

— Лер, любимая, вспылила и достаточно. Поехали домой, — говорит очень нежно.

И этот тон, как лезвиями по сердцу, и его заботливый взгляд. Ничего не изменилось… а все выглядит теперь уродливой маской. Все ложь… его слова, жесты, взгляд… Жестокий спектакль для меня, длиною в долгие лживые годы.

— Нет! — впиваюсь ногтями в свои ладони. Где взять силы все это вытерпеть?

— Супруга моя ненаглядная, ты сбежала из дома с нашей дочерью, нашла убежище у попрошаек, Убогие, посмотри, в каких условиях они живут, — а голос — патока, ни капли агрессии. — Родная, мы им непременно поможем. Заплатим за… кхм… гостеприимство… Но погостила и хватит. Мы покидаем рассадник заразы и инфекций.

— Я никуда с тобой не поеду! — четко выговариваю каждую букву. — Отдай дочь и вали к Алене, к кому угодно. Оставь меня!

— Я все тебе объясню. Мы найдем взаимопонимание, как всегда, — ослепительно улыбается, зеленые глаза сверкают. Сколько лет от этой улыбки я теряла голову… и верила… никогда себе не прощу слепую веру.

— Помогите! Тут бандит! — кричит Зоя Ивановна.

— Нечего объяснять. Я все видела. Мы разводимся, Рома. Все точка, — делаю шаг к нему, хочу взять дочь на руки, которая уже начинает плакать.

— Ребенка испугала. Нехорошо, Лер, — прищуривает левый глаз. Укачивает дочь, с невозмутимым видом

— Дай мне Аришку. Ее надо покормить, — нечеловеческих усилий мне стоит сохранить спокойствие.

Силы придают соседи за спиной. Там уже разворачивается настоящая баталия. Зоя Ивановна с Павлом рассказывают, что надо выкинуть чужака из квартиры. Пока я пытаюсь выстоять в схватке с мужем.

— А вот и Захар. Помнишь его? — Рома целует дочь. — Не плачь, принцесса. Папка с тобой, все будет хорошо.

Оборачиваюсь… Мотаю головой. Расталкивая соседей, в белом халате к нам идет Захар Яворницкий. Главврач психиатрической лечебницы, его дочь — одна из любимых учениц… Алены.

— Добрый день, Валерия, — вежливо здоровается. И сразу переводит взгляд на мужа, — Ром, тут сейчас и участковый подтянется, всю эту толпу бешеных разгонит.

— Так что, Любимая, — муж одаривает меня своей фирменной улыбочкой. — Едем домой, или поедешь нервишки подлечить с Захаром?

Глава 16

Как в замедленной съемке перед глазами его слова, которые складываются в нож и он четко вонзается мне в душу.

Горло сдавливают болезненные спазмы. Не могу вдохнуть. Воздух не попадает в легкие. Не могу ничего сказать. Только продолжаю тянуть руки к дочери. Нестерпимо видеть плачущую Аришку у него на руках.

— Мы вам обеспечим лучший уход, — выдает врач.

— А за дочь не переживай. Помнишь, как я ночами к Зорьке вставал, справлюсь, — муж продолжает укачивать малышку. — Ну-ну, принцесса моя. Папка с тобой, значит, все хорошо будет.

И ведь Рома действительно помогал мне с Зоряной. Мыл, гулял, укачивал ночами, давая мне поспать. Он был идеальным отцом. Любящим мужем… я до сих пор не могу поверить, что сейчас это творит Рома, человек которого я считала самым близким. Не хочу…

— Что тут за столпотворение! Расходимся все и немедленно! — как в тумане из прихожей доносится мужской высокий голос.

— А вот и участковый, — врач переглядывается с моим мужем.

Между мужчинами происходит молчаливый диалог.

— Захар Ярославович, добрый день! — к мужчинам подходит сестра. — Я Светлана, помните меня?

Врач прищуривается, смотрит на женщину.

— Вас забудешь! Светлана Аркадьевна, — улыбается… кажется, даже искренне. — Если бы вовремя не заметили, что с моей дочерью беда, то… — тяжело вдыхает.

— Как здоровье Аннушки?

— Отлично. Она балетом занимается, делает невероятные успехи, — мужчина не без гордости говорит про свою дочь.

— Рада слышать. А это, — Светлана обнимает меня, — Сестра моя. Не по-людски вы с ней поступаете…

— Так, сейчас подмога придет. Вставайте в очередь, кто первый в отделение хочет бесплатно прокатиться, — раздражающий голос перекрикивает всех.

Еще слышу Павла, Зою Ивановну. Все смешивается в гул. В глазах темнеет. Хватаюсь за руку Светланы, как за спасательный круг. Я не могу поехать с мужем, он уничтожит меня.

— Мы все заботимся о вашей сестре, о ее здоровье, физическом и моральном, — выдает докторишка, лицемерно улыбаясь.

Захар светловолосый, очень высокий, с длинным носом и впалыми скулами, глаза как у коршуна, цепкие, холодные, будто он выслеживает дичь, и если вцепится, то уже не отпустит.

— И я забочусь, Захар Ярославович, а Лере сейчас покой нужен. Не время ее тревожить. И я ведь тоже могу сходить кое-куда, кое-кому шепнуть на ушко, как обстоят дела у вас в больнице, — Светлана одаривает его доброжелательной улыбкой.

Врач бледнеет. Даже на шаг назад отступает.

— Не слушайте продажного участкового! У нас в квартире враг! Помогите соседушки! — кричит Павел.