Измена. Вторая семья мужа

Они проезжают перекресток, на светофоре мигает красный. Алена поворачивает голову вправо и видит испуганные глаза Миши. А дальше дикий скрежет, шум, визг, жуткие звуки сливаются в дикий погребальный вой.

Перед глазами все плывет, и только испуганное лицо Миши держит ее тут, не дает окончательно упасть во мрак.

— Ален! Слышишь меня? — сестра дергает ее за плечо.

— Да… больно, — Алена едва шевелит губами. Ногу будто кто острыми лезвиями режет.

— Надо выбираться, — Лера пробует ее вытащить. Но Алена начинает кричать, нога… застряла, ее придавило так, что Алене кажется, там ничего уже не осталось.

— Я сейчас подмогу позову! — кричит Лера.

Она цела, на первый взгляд, невредима. Лера выбирается из покореженного автомобиля и вскрикивает:

— Дети! — несется к еще одной помятой машине недалеко от них.

— Лера! Помощь! — хрипит, Алена, но сестра ее уже не слышит.

Совсем рядом смятая в гармошку машина Миши. И его лицо, искаженное болью, а глаза смотрят с отчаянием и тревогой, он тянет руку через разбитое стекло к Алене.

— Всегда буду тебя любить, — она читает по губам. Прямо сейчас из любимого медленно уходит жизнь. — Береги себя…

— Лера! Спаси его! — Алена орет из последних сил. — Родная, помоги! — в глазах Миши гаснет огонь. Алена чувствует запах смерти… она совсем рядом.

Ее родной Миша до последнего держит руку, тянется к ней, прощается, он покидает ее навсегда и забирает их нерожденную дочурку. Вместе с последним вздохом Миши, она чувствует, как в животе перестает биться сердце ее дочери. Адская боль пронзает тело. В тот миг жизнерадостная Алена отправилась на небеса вслед за Мишей и их дочуркой.

Глава 30

Полиция, врачи, еще непонятные люди, вой сирен — все смешалось и не имело значения. Уже ничего не исправить. Алена ощущала только боль, даже слабая надежда угасла. Она не просила спасти Мишу, знала, его больше нет в этом мире, чувствовала.

Боль физическая отступила, душа корчилась в муках и погибала. Она уже ни на что не реагировала, будто не ее доставали из машины, куда-то везли. Это все теперь не имело смысла. Зачем ее спасают? Последующие несколько дней стерлись у Алены из памяти. Была только черная пелена боли, она раскалывала ее тело на части, но с этим можно справиться. А вот сердце, то, что от него осталось, металось в истерической агонии, безвозвратно меняя ее.

— Мы тебя вычистили. Были осложнения. Но думаю, справимся, — чей-то чужой и безразличный голос.

«Вычистили» — это они про ее маленькую доченьку? Про ее долгожданную малышку?

Алену тогда накрыло новым приступом дикого отчаяния. Она орала, срывая голосовые связки, и думала, что это предел, все, это невозможно выдержать.

Эти дни были по-настоящему адскими. Но постепенно сознание стало возвращаться, Алена этого не хотела, она мечтала убежать снова во тьму, там, где был ее Миша и их малышка.

— Доченька, мы так переживаем, — в палате сидит мама и держит ее за руку. Плачет.

Они постоянно ходят. Что-то говорят. Алена не помнит их визитов, не разговаривает. Пусть оставят ее в покое!

Мать раздражает. Чем она может помочь?

— Тетя Алена, ты не можешь уйти на небо! Ты сильная! — Зоря берет ее ледяную руку в свои маленькие ручки.

— Мы гуляли и решили вместе к тебе заглянуть, — поясняет мать.

— Слабая, — это был первое слово, которое Алена произнесла. Зоряна ее разговорила.

— Сильная! Верю в тебя! Очень жду! — прижимается щекой к ее руке.

Именно в тот момент она поняла, что не просто так осталась в живых. Пока еще не понимала зачем, но племянница выдернула ее из черного тумана.

— Ты приходи чаще, — Алена сжала ручку племянницы в ответ.

С этого дня она шла на поправку, если так можно назвать ее состояние. Возвращалась ясность разума, нога была покалечена так, что врачи сомневались, будет ли она ходить. Говорили про дорогие операции, лечение за рубежом.

Часто приходила Лера. Только для Алены ее визиты были настоящей пыткой. Она не могла видеть сестру, еще не понимала почему, разум не настолько окреп.

А потом появился Рома, сел рядом с ней на стуле.

— У меня к тебе серьезный разговор, — сказал, глядя ей в глаза.

— Не хочу говорить, — все казалось бессмысленным.

— К тебе на днях полиция заглянет. Скажешь, что Миша виноват, — заявляет спокойным тоном.

Алену подбросило на кровати. В нее будто сразу воткнулись тысячи отравленных ножей.

— Оболгать, Мишу? — она не верила. Как у Ромы язык не отсох говорить подобные гадости!

— Алена, слушай меня внимательно. Твоя сестра может сесть, она этого не выдержит. Где Лера, а где тюрьма? — ведет плечом. — Время не отмотать назад. Но есть шанс спасти твою сестру. Ты представляешь как ей? Она места себе не находит! Лера себя винит, что тебя не послушала. Еще она уверена, что с машиной были неполадки, она стала неуправляемой. Но это установить невозможно, там перед тачки в металлом превратился.

— А ты представляешь как мне? — именно в этот момент, вместо нерожденной дочери, стали всходить первые ростки ненависти. Пока еще крохотные, практически неощутимые.