Измена. Вторая семья мужа

— Я тоже в шоке Стас, — берет его за руку и сжимает. — А еще мне стыдно, что имею косвенное отношение в Алене Матвеевне. Человек искусства и так порочить родной театр. А ведь она с юными дарованиями работает! Стас, надо что-то с этим делать и немедленно. Я за самое суровое наказание.

Глава 35

— Лариса, я от стыда не знаю, как гостям в глаза смотреть, — директор поглаживает седоватую бороду. — Вы другого места не нашли? — обводит нас всех уничижительным взглядом. — Алена Матвеевна, покиньте, пожалуйста, здание театра. Я сегодня же переговорю с вашей непосредственной начальницей. Лучше вам не попадаться нам на глаза до окончания декретного отпуска. Забудьте дорогу к нам.

— У моих девочек сегодня выступление! — Алена вскакивает со стула. — Они очень ждут моей поддержки! Я должна быть с ними!

— Так почему вы не с ними, а устраиваете позорные сцены? Если бы вы занимались непосредственно своей работой, этого разговора бы не было, и соответствующих решений тоже.

— Вы не можете со мной… так, — в глазах сестры стоят слезы.

И по старой, въевшейся привычке, я было, уже дернулась ее утешать. Остановилась. В новой реальности моя сестра стала мне чужой.

— Это такая мелочь, моя дорогая, — свекровь лучезарно улыбается. — Все самое лучшее еще впереди.

— Смейся, Ларис, пока можешь, — злобно цедит моей свекрови. Подходит к директору. — Станислав Иванович, я могу хотя бы с девочками поговорить перед выступлением?

— На выход, Алена Матвеевна, — поджимает губы и указывает пальцем на дверь.

— Я тебя провожу, — скалится Максим и выходит вслед за сестрой.

Они в коридоре продолжают перегавкиваться, иначе их возню не назвать. Но я больше не слушаю. С меня достаточно.

— Валерия Аркадьевна, вы вроде бы пришли поддержать дочь, а сами, — теперь укоризненный взгляд достается мне.

Не успею и рот открыть, как Рома как черт из табакерки возникает между нами.

— Станислав Иванович, моя жена едва только родила. А сестра спровоцировала ее на эмоции. Примите наши глубочайшие извинения, — изрекает медовым голосом.

— Ром, я сама могу за себя ответить, — говорю раздраженно.

— Я переживаю, любимая, — пользуется моей растерянностью, хватает меня за руку и целует.

Скольких усилий мне стоит не залепить ему пощечину и не обозвать последними словами. Но не при директоре. Мы и так уже опозорились.

— Стас, тут одна зачинщица. А остальных простим, — Лариса берет его под руку. — Пойдем, покажешь мне свое королевство.

— Ох, Ларочка, — мужчина расцветает. Подзывает жестом женщину, которая стоит у противоположной стены в коридоре, одна из слушательниц нашего гнилого представления. — Марго, подбери хорошие места для отца и матери Зоряны.

— Лариса Эдуардовна! Я думала, мы с вами будем сидеть! — перспектива находиться рядом с Ромой вообще не прельщает.

— Я позже присоединюсь, — подмигивает мне и уходит под ручку со Станиславом Ивановичем.

— Можно нам отдельные места, — обращаюсь уже к женщине.

— Лучше нас посадить рядом. Жена после родов, переживает, — Рома снова влезает.

— Не забивайте мне голову глупостями, — ворчит женщина.

— Лер, нам действительно надо поговорить, — шепчет Рома, когда мы идем за Марго по коридору.

— Просто заткнись. Не испытывай моего терпения.

Зачем я тут остаюсь? Зоряна показала свое лицо? Свекровь сбежала по своим делам. Пока раздумываю, нас заводят в лоджию. Марго указывает на места и выходит.

На сцене уже происходит действо. А на меня давит присутствие Ромы. Хочу выйти, но он хватает меня за руку.

— Прошу, выслушай!

— Если не отпустишь, я устрою скандал. Ты мне омерзителен! Сгинь с глаз моих, — стараюсь говорить очень тихо, мы тут все же не одни.

— Лер, я очень хотел, чтобы грязь тебя не коснулась. Да, сам измазался, — проводит пальцем по горлу. — Но пусть. Зато к тебе грязь не прилипнет. Я знаю, ты меня не простишь, никогда не примешь назад. Но скоро, ты поймешь, что я никогда не желал тебе зла. И я всегда останусь отцом своим детям, а ты будешь единственной женщиной, которую люблю.

— Оставайся отцом Зоряне, — мы отходим немного в сторону. — Посмотри, на свою дочь! Просил ее молчать, ваши грязные секретки с Аленой покрывать. Браво! Она пошла дальше и стучит за деньги, лицемерит. Отличный ты отец. Впрочем, и я видно не стала ей той матерью, которая ей нужна. Что-то упустила. Но свои сказки про защиту, и подобное, оставь, Рома. Я не хочу тебя видеть в своей жизни, в судьбе младшей дочери тоже. Избавь меня от своей так называемой любви. Если ребенок Алены твой, у тебя будет кого воспитывать. А нет, так выкрутишься, еще детей сделаешь. У тебя это хорошо получается, — слова вылились из меня, как чужеродная грязь, которую больше не могла в себе держать и отдала ее владельцу.

— Любимая, будь осторожна. Никому не доверяй. А я все равно буду тебя оберегать, — смотрит на меня настолько преданным взглядом, что мне не по себе становится. — Не так много времени осталось, все закончится. Ты будешь счастлива, пусть и не со мной. Жизнь положу, но этого добьюсь!

— Сгинь, — поворачиваюсь и иду прочь.

Краем глаза вижу, как Рома смотрит мне вслед, потом занимает выделенное ему место.