Измена. Вторая семья мужа

— Надеюсь. Это ж надо так свихнуться из-за наследства, — изо рта Артема вылетают несколько крепких словечек.

— Так ты про наследство знаешь? — Рома идет следом за адвокатишкой. — Вот на чем основана твоя забота. Тоже наживу унюхал!

— Ой, — Калиновский машет рукой, словно Роман назойливая муха. — Думай как хочешь. Все равно.

— В какой она клинике?

Артем называет адрес и подходит к полицейским. Ведет себя с ними панибратски, раздает советы.

Рома и тут чувствует себя лишним.

— Если у нас к вам будут вопросы, мы свяжемся, — выдает ему страж закона, и снова все внимание на адвокатишку.

В другой ситуации Рома бы непременно задержался. Но сейчас ему надо мчать к любимой. Она там одна, без сознания. Это затмевает все. Еще им движет желание приехать раньше Калиновского.

Зоряна подождет. Если он хоть немного знает свою дочь, то успеет и с ней разобраться.

Дает знак охранникам, поджидающим его неподалеку, и едет к Лере.

Частная клиника расположена не так далеко, и уже через несколько минут Роман врывается в здание. Около регистратуры сталкивается с Николаем.

Еще один раздражитель.

— Что с моей женой? Как она?

— Боюсь, все не так радужно, — Николай разводит руки в стороны. — Зря ты приехал. Со своими родственничками бы разбирался.

— Еще один советчик! Где лечащий врач Леры? — Рома на грани, душа не на месте.

— Сейчас позову. Но он тебе скажет то же самое. Лера нескоро в себя придет… — неожиданно Николай разворачивается к стене и со всей силы ударяет по ней кулаком. — Они должны кровью захлебнуться! — хрипит, тяжело дыша. — Как их земля носит!

Глава 74

Рома все же настаивает на встрече с врачом. Николай стоит рядом, не отходит ни на шаг.

— Ей вкололи очень сильный и опасный препарат. Подозреваю, вашу супругу пытались превратить в овощ. Еще бы несколько уколов, и… — врач вздыхает. — Мы, конечно, проводим полную детоксикацию организма. Но надо несколько дней, чтобы она пришла в себя. Сделаем все возможное, чтобы минимизировать последствия препарата. Но надо учитывать, что организм пациентки был сильно истощен.

— Я хочу ее видеть! — Рому едва сдерживает ядовитые слезы.

Он никогда не плакал. Даже когда униженный отцом спал на коврике, он стискивал зубы и терпел. Он не привык жаловаться. Все всегда в себе. А сейчас скопившаяся боль, норовит вырваться потоком слез.

Нет, он не позволит себе такую слабость при этом… Николае.

— Полагаю, это не лучшая идея.

— Минуту! Всего минуту! — в отчаянии хватает врача за рукав. — Прошу вас!

Мужчина смотрит на Николая, словно спрашивая у него разрешение. Еще одно унижение, но Рома готов и не такое вытерпеть, лишь бы ему позволили увидеть Леру.

После едва заметного кивка головы Николая, врач разрешает.

Роман одевает халат, бахилы, маску, и в сопровождении врача и… снова Николая, входит в палату к жене.

Лера лежит на кровати под капельницей. Бледная, практически зеленая, такая беззащитная, худенькая, прозрачная… родная.

На негнущихся ногах он подходит к ней. Вглядывается в любимое лицо, он бы жизнь отдал, чтобы облегчить ее страдания. Принял бы на себя всю ее боль… Но он ничего не может…

Рука тянется к ее руке… едва касаясь проводит по холодной коже…

Романа сильно бьет током, сердце замирает, а потом пускается в бешеный, болезненный галоп… Агония потери. Если бы Лера была в сознании, она бы его прогнала.

Она больше никогда не захочет его видеть. Роман судорожно вглядывается в черты ее лица, хочет, чтобы они клеймом отпечатались на сердце.

— Прости, любимая, — шепчет, едва шевеля губами.

— Не трогай ее, — Николай стоит слишком близко. Разрушает мгновение, не дает ему необходимого уединения, с его светлой, его родной, его единственной.

Снова ему указывают. И кто?

Роман мог бы многое ответить. Но при Лере он себе подобного не позволит.

— Я все для тебя сделаю. Ты поправишься. Все будет у тебя хорошо. Ты будешь счастлива, Лерочка, — слезы не льются из глаз, они льются в середине, обжигая внутренности.

Он заслужи все. И даже больше. Это он привел Леру к этим страданиям.

Он принес горе самому дорогому человеку. Желая спасти, вел за руку в ад… привел… в котел страданий.

Не может быть ему прощения.

Лера… даже сейчас прекрасна. Она изучает свет. Грязь ее не коснулась, никогда не коснется.

Наклоняется и шепчет ей на ухо:

— Люблю тебя…

У него грязная любовь… он не достоин даже произносить этих слов…

— На выход, — это говорит не врач, снова этот вездесущий Николай.

Да сколько можно!

Рома прощается с женой мысленно. Делает шаг назад и смотрит на нее, отчаянно впивается взглядом, еще шаг, продолжает смотреть. Он не упустит даже доли секунды, чтобы любоваться женой.

Так спиной и идет к выходу.

— Сделайте все возможное. Если от меня что-то требуется, звоните! — говорит врачу уже в коридоре, продолжая смотреть на дверь, за которой лежит его Лера… больше не его…

— С Лерой все будет хорошо. Она под присмотром и круглосуточной охраной, — встревает в разговор Николай.

— Твоя охрана уже проворонила раз. Им доверять нельзя!

— Кто бы говорил, — ухмыляется Николай.