Измена. Вторая семья мужа

Рома тоже готов к своей расплате. Он примет все, чтобы судьба для него ни приготовила. Просит небеса лишь об одном, пусть Лера будет счастлива.

— Поехали домой! Я все осознала! Я больше так не буду! — вопит, совсем как ребенок, плачет.

Только Зоря не ребенок. Она хладнокровно подставила мать.

А вот он не может принять, в каких условиях будет его дочь эти дни… А если Лера согласится и последующие несколько лет… только другого выхода нет…

Глава 77

Лера

Пробуждение тяжелое, тело ватное, болит каждая клетка тела, не могу пошевелиться. С трудом разлепляю веки, первое, что вижу — размытый силуэт Николая.

— Аришка, — то ли в голос, то ли мысленно.

Переживания за дочь набатом стучат в голове.

— Тшшш, не переживай, она под присмотром. Отдыхай, — мужская ладонь на моем лбу.

Гладит меня, словно тревогу забирает.

Хочу еще что-то спросить, но не могу ворочать языком. Такое ощущение, что я полностью парализована.

Перед глазами лицо Зоряны. То, как она смотрела, когда мне кололи гадость… в этих глаза был триумф. Она наслаждалась содеянным. Дикое осознание проходится невыносимыми спазмами по телу.

— За что… — болезненный стон срывается с губ.

— Ты поправишься, все будет хорошо, — а это уже голос Артема. Я его не вижу, но ощущаю присутствие. — Ты в безопасности, Лер.

Нет, я не в безопасности. И Аришка тоже… Надо решить, разобраться, встать…

Мысли обрываются, снова проваливаюсь в темноту. Там нет спасения, меня преследуют глаза Зоряны. Нет, не любящий взгляд моего ребенка, а расчетливые, злые глаза совсем чужого мне человека.

Там во сне в беспамятстве я словно теряю дочь… снова и снова, кадры ее предательства, ее слова в театре, все как на повторе. Ад для матери, кажется, нет этому конца и края.

Не знаю, сколько времени это длится. Краткие пробуждения, лица Николая, Артема, снова чернота, снова глаза Зоряны.

Хочется вынырнуть из этого мрака, прийти в себя, но тело меня не слушает.

Что они со мной сделали?

Когда в очередной раз открываю глаза, сознание более ясное, есть слабость, но тело так не выламывает.

— Проснулась, сейчас врача позову, — Артем едва касаясь гладит меня по руке.

— Аришка?

— Она со Светланой и охраной.

— Зоряна? Она опасна! — выдаю, охваченная ужасом своих кошмаров.

— Не опасна, по крайней мере, на данный момент, — отвечает, пряча взгляд.

— Что с ней?

— Полагаю, этот вопрос тебе надо обсудить с Романом. Он к тебе тоже приходил. Хотел и Аришку увидеть, но мы сказали, что это решать тебе. Вам многое надо обсудить. Но это потом, сейчас тебе поправляться надо, — продолжает легонько гладить мою руку.

— Это же еще не все? — голос дрожит.

— Не все, — вздыхает. — Есть много новостей. Все подождет. Главное — твое здоровье.

— Сколько я уже тут?

— Неделю…

— Неделю?! — меня аж подкидывает на кровати. Пытаюсь подняться. — Надо срочно идти…

— Лер, все под контролем, поверь.

— Но целая неделя…

— Тебе вкололи опасный и токсичный препарат. Тут хорошие врачи, поставят тебя на ноги.

— Зоряна… — имя дочери произношу с болью. — Ой! Лариса Эдуардовна, она же не остановится!

— Остановили. За нее не переживай. Отдыхай.

Артем еще пытается как-то меня отвлечь, рассказывает забавные случаи из жизни. Потом приходит врач, и я снова засыпаю. На этот раз без изматывающих кошмаров.

Очередное пробуждение — рядом Николай.

— Вы меня по очереди сторожите? — слабо улыбаюсь.

— Иногда вместе. Когда как получается. Но ты не одна, Лер, — его успокаивающий голос укутывает как теплое покрывало.

— Я же вам чужая… за что так… столько проблем на себя взвалили…

— Порой чужие, становятся роднее. А с тобой все как-то особенно с первой встречи. Да и не можем мы с Артемом бросить девушку в беде, — заботливо убирает с моего лица прядь волос.

— Спасибо, Коль. Не знаю, как бы я без вас справилась, — беру его за руку и сжимаю. — Аришка… когда я смогу ее увидеть… Я выпала из жизни, — всхлипываю.

— Она очень послушная и славная девчушка. Светлана и Зоя Ивановна от нее не отходят. А Павел…

— Что с Пашей? — воспаленный мозг сразу рисует картины одну хуже другой.

— Не переживай. Новость приятная, — в темных глазах Николая пляшут золотые искры. — Я временно переехал на дачу, чтобы помогать за Аришкой присматривать, ну и в целом ситуацию контролировать.

В этот момент от его слов в душе такая теплота разливается, столько благодарности, что никаких слов в мире не хватит, чтобы ее выразить.

— Ты не представляешь, как я тебе… вам с Артемом благодарна, — говорю хрипло, по щекам текут слезы.

— Ты улыбаешься, значит, это того стоило. А вот плакать совсем не надо, — Вытирает указательным пальцем мои слезы. — Так вот, вечерами беседовал с Павлом. У нас оказалось очень много общих увлечений. Я тоже в детстве рисовал, и сейчас обожаю живопись. Но все же пошел в медицину. В одной из бесед мы затронули его диагноз. Оказывается Павел уже и не помнит, когда его последний раз обследовали. Он на себе крест поставил. А зря. Я уговорил его съездить на прием к моему знакомому. Так вот, рано, конечно, давать прогнозы. Но шанс есть!

— Шанс? Он сможет ходить?