Измена. Второй шанс на любовь (СИ)

– Кто здесь??? – вскрикиваю я дрожащим голосом и хватаю первое, что попадается под руки – швабру, оставленную после уборки.

Свет в гостиной неожиданно включается, и я вижу Макса, стоящего в дверном проеме.

– Привет, Кать, – тихо произносит он.

– Ты???.. – отбрасываю швабру в сторону, внутри все клокочет от пережитого ужаса и досады. – Ты меня напугал до смерти! Я чуть не родила от страха!

– Прости. Я не хотел.

– Я думала, что ты уже давно ту-ту… в Штаты улетел!

Сердце бешено колотится и чуть не выпрыгивает из груди. Надо честно признаться самой себе, что я безумно рада видеть Макса. Появляется слабая надежда, что он передумал улетать в Америку и приехал на дачу, чтобы увидеть меня.

– Завтра утром улетаю, – разбивает он тут же мою надежду, подходит к камину, садится на корточки и греет руки у огня.

– А здесь что забыл?

– Да вот, за вещами кое-какими заехал, – неуверенно произносит Кузнецов.

– Понятно, – разочарованно бросаю я и отхожу к окну.

Открываю раму и смотрю в темноту сада, вдыхая свежий прохладный воздух и стараясь успокоиться.

– Катюх, – Макс неслышно подходит сзади, – не знаю, как сказать… В общем, я не за вещами приехал. На кой мне старые шмотки?

– А зачем? – мой голос предательски дрожит, а надежда снова слабо теплится.

– Я с тобой поговорить приехал. Не могу так просто улететь на другой континент, не попрощавшись с вами – с тобой и малышом.

– Что ж, давай попрощаемся, – еле слышно произношу я, боясь повернуться к Максу лицом и посмотреть в его глаза. – Желаю вам с Дианой счастья в Америке, – добавляю заготовленную заранее и абсолютно лживую фразу.

– Да что ты такое говоришь?! – вдруг взрывается Макс. – Ну что ты несешь?!

– А что я такого несу?! – резко поворачиваюсь к нему от окна, но он уже в гневе расхаживает по гостиной большими шагами.

Подходит к камину, хватает кочергу и яростно ворошит горящие дрова. Искры летят во все стороны и падают на ковер.

– Брось кочергу сейчас же, пока ковер не загорелся!

– Не загорится! Все эти твои сюси-муси, пожелания счастья и прочая хрень – сплошное вранье! Ну зачем ты это делаешь? – в сердцах кричит Макс.

– А что я, по-твоему, должна вам пожелать? – кричу я. – Чтобы вы оба сдохли поскорее в вашей паршивой Америке?

– По крайней мере, это было бы правдой!

– Ах боже мой, какой правдолюбец нашелся! Да если бы мне твоя белобрысая лохудра не прислала год назад ваш совместный снимок, я бы ничего и не узнала, а ты бы продолжал меня подло обманывать и изменять! Так что кто бы говорил про правду!

– Да если бы год назад ты проявила ко мне хотя бы чуточку внимания и понимания! Вылезла бы из своей раковины под названием «забеременеть любым путем хоть ты тресни» и хоть раз поинтересовалась: «Как твои дела, муж?»

– А разве я не интересовалась?

– Не интересовалась!

– Хорошо! Давай отмотаем время на год назад?

– Давай!

– Представь, что никакого развода не было!

– Представил!

– И я тебя спрашиваю: «Как твои дела, муж?»

– Плохо! – Макс с грохотом бросает кочергу на пол за камин. – Очень плохи мои дела, жена!

– Почему? Что именно плохо? Расскажи, мне действительно интересно.

– Это тебе сейчас интересно, а тогда тебе было по барабану! А у меня целый год не было работы, контракты срывались один за другим, и, соответственно, денег тоже не было.

– Как это? Почему ты мне ничего не говорил?

– Потому что я мужик! И потому что ты не спрашивала! И внимания на меня не обращала, а все со своими яйцеклетками и моими сперматозоидами носилась. А я больше года был в финансовых тисках, в долгах как в шелках, в кредитах и с зависшей ипотекой. И бесконечные твои гинекологические обследования и ЭКО оплачивал.

Я молчу, с ужасом осознавая, что это чистая правда – я действительно никого и ничего тогда не замечала, кроме своих гормонов, яйцеклеток и анализов.

– Ты даже не заметила, что я машину продал и на автобусе ездил, – уже тише произносит Макс и устало опускается на диван.

– Это был веский повод мне изменить, – едко замечаю я.

– Да не собирался я тебе изменять! – снова взрывается Макс. – Меня Колян, ну оператор мой, позвал к себе на день рождения. В ночном клубе отмечали. Я там напился в драбадан, чтобы снять нескончаемый сверхстресс, который я уже не вывозил, и не помню, как отключился. Проснулся в каком-то загородном доме в чужой постели, рядом девица какая-то… Диана зовут. Так и познакомились. Хоть и в упор не помню ее, и было у нас с ней или не было. Собрался уходить, а тут ее папа приехал. Она нас познакомила. Он оказался директором киностудии «Горгонафильм». Ну и посыпалась на меня работа. Так и завяз незаметно, не знал, как выбраться. Разорвать с Дианой, значит работу потерять. Не разрывать, значит тебе изменять. А по факту я понимал, что я тебе не нужен. Ребенок тебе да, нужен был, а я нужен был только в качестве биоматериала.

– Неправда! Получается, если бы я вела себя с тобой по-другому, ты бы мне не изменил?

– Если бы ты вела себя по-другому, я бы пошел на день рождения к Коле с тобой. И уж точно бы не напился там в драбадан и не оказался бы в чужой постели. Кстати, он тебя тогда приглашал, но ты не пошла.