Измена. Выбираю любовь (СИ)

– Что? Что значит я? - Я смотрю на свой телефон, всё ещё ожидая звонка, но тут приходит смс от моего мужа. Не хочу читать, не хочу смотреть, ничего не хочу. От одной мысли о муже у меня начинаются рвотные позывы.

Прохожу мимо Владимира и ощущаю приятный аромат его одеколона. Свежий, ненавязчивый и до ужаса знакомый. Мята с кедром. Откуда я знаю этот запах?

Сажусь на переднее сидение и достаю из сумочки бутылку с водой, делаю глоток и откидываюсь на подголовник. Закрываю глаза, и в голове всплывают слова Маши о её брате и о том времени, когда я была счастлива. Это было самое лучшее время.

Из мыслей меня вырывает пристальный взгляд мужчины и лёгкое касание моей руки.

– Владимир, я хотела поблагодарить вас за помощь. Сейчас за мной приедут.

– Да, я уже в курсе. - С издёвкой произносит Владимир и снимает очки. – Надя… ты, что не узнаёшь меня?

Я смотрю в серые глаза, которые облепляют мелкие морщинки. Видимо, часто улыбается. А над левой бровью такой знакомый маленький шрамик, почти незаметный, но такой важный. Он его получил в награду, когда прыгал с балкона, убегая от разъярённого дяди. Человека, который воспитывал меня.

– Вовка… - бросаюсь ему на шею и прижимаюсь к сильной груди моего бывшего парня. - Это ты…

Глава 4. Не просто воспоминания…

— Надя, ты так изменилась, - шепчет мне в ухо, гладит нежно по волосам, - ни за что бы не узнал тебя, если бы встретил.

— И я бы не узнала. - Отстраняюсь от Вовы, заправляю прядь за ухо. - Я вообще перестала замечать всех мужчин, кроме своего мужа и сыночка. - Когда я тебя видела в последний раз, у тебя были длинные волосы и ни капли растительности на лице.

Улыбаюсь тому, что вижу. Аккуратно дотрагиваюсь до его щеки, глажу грубоватую кожу, вспоминая забытые ощущения.

— Хм, время нас не щадит, к сожалению. - Усмехнулся и уголок губы пополз вверх.

— А еще эти очки. Ты в них такой важный.

Накрывает мою руку своей и смотрит на меня не отрываясь. Серые глаза, цвета свинцового неба: такие родные, с каплей грустинки.

— Я так скучал по тебе… - тихо произносит и целует мою ладонь, - все это время.

— Вова, не надо. - Отворачиваюсь, смущаясь и слышу, как сильно-сильно бьется мое сердечко. - Прошу тебя.

Сидит на корточках около меня и не сводит с меня глаз. Не выпускает из своих рук мои чуть влажные ладони.

— Я все понимаю. Извини. - Поднимается и надевает очки на глаза. Хмурится, чуть сжимает губы и смотрит по сторонам. - Я сейчас вернусь.

Вижу, как он идёт в сторону своей машины, и наблюдаю за его походкой. Даже она изменилась, стала более уверенной, собранной, что ли, а не как десять лет назад - вразвалочку. Тогда он жил налегке, много смеялся и шутил. Не ходил, а летал. Лазал по балконам, ничего и никого не боялся. Носил меня на руках и сочинял песни для своей группы.

Я любила в нем всё…

Когда была совсем девчонкой.

Сейчас я другая… мы другие.

Это было десять лет назад? Ой, мамочки! Мы не виделись столько времени?

Просто невероятно, что я совсем забыла о своей самой большой любви, предавшись новой. Наши отношения с Андреем были иными, наполненные фальшью и притянутыми за уши.

Зажимаю ладошкой рот и хлопаю ресницами.

Вова сказал, что я тоже изменилась. Интересно, насколько сильно? Хотя, если он меня не узнал, значит, все серьезно.

Услышав хныканье Максюши, повернулась к нему и перегнувшимся через кресло, поправила выпавшую соску.

Спит словно маленький сурок, мило причмокивает и сжимает кулачки.

— Спи, сынок. Сейчас мама попробует разобраться со своей личной жизнью, и мы поедем домой.

Мельком взглянула в окно и увидела, что Володя закрывает свою большую белую машину, раскладывает по карманам какие-то вещи и кому-то звонит. Серьезный до невозможности и такой родной, а может… чужой?

Не могу не смотреть на него. Все в нем кажется идеальным и невероятно стильным.

Чёрный пиджак, сшитый специально под его фигуру, расстегнут на все пуговицы. Под ним белая хлопковая рубашка, заправленная в синие джинсы, облегающие его накаченные бёдра и мускулистые ноги. Черные замшевые мокасины, дорогие, как и все, во что он одет. Настоящий франт.

Совсем не тот мальчишка, что бегал когда-то в одних и тех же американских джинсах, футболке и кедах конверс. Его систер Машка, моя лучшая подруга, вместе с их матерью стирали белье на колонке во дворе наших домов. Поэтому одежда Вовки всегда была чистой несмотря на его разгульный и бунтарский образ жизни.

—Ты готова? - Незаметно подошёл ко мне мой бывший парень и облокотился о крышу машины. До меня донёсся уже знакомый запах мяты и кедра, вот что было неизменным.

Одеколон, что достался сыну от погибшего отца, и расходуемый очень экономно и только лишь в исключительных случаях, стал визитной карточкой Владимира Петрова. Когда одеколон заканчивался, Вовка тратил последние деньги и покупал такой же. Выискивал его в городе, подключал всех друзей, но не предавал память отца.