Измена. Выбор за тобой

Если всё будет хорошо, то пока мы с Костей разводимся, я съеду в съёмное жильё. Завтра же с как решу вопрос с арендой, я подам на развод и на раздел имущества. Детские доли прописаны в документах, хоть ему и советовали друзья "Да зачем детям выделять, всё равно им всё достанется", я настояла на том, чтобы разделить владение на четверых. И не зря, как оказалось.

Мы вернулись с прогулки довольные, отдохнувшие, а я ещё и решительно знающая, что я буду делать дальше. В груди покалывала тоска, я не давала себе думать о том, что произошло и мусолить это в своих мыслях. Иначе превращусь в тряпку, буду страдать. Да мне будет плохо, но потом. Потом пострадаю. Сейчас надо выйти из этого состояния в нашей семье, куда нас вогнал муж и отец моих детей.

На ужин мы наелись в пиццерии. Я взяла ещё луковых колец и пирог на вынос, вечером попозже мы с детьми устроим просмотр нового семейного фильма с вкусняшками. Благо в спальне висит большой телевизор.

Вернулись около семи вечера, в доме было как-то тихо и уныло. Пахло чем-то съестным. Похоже, рыбный суп, но я промолчала.

– Фу. Чем так воняет? – Егорка сходу, стоило только войти в квартиру закрыл нос. – Рыба?

– Ага. – как-то слишком радостно отреагировал Паша. – Хорошо, что у нас есть пирог.

– Дети, руки мыть и в комнату. Переодевайтесь. Паш, скачаешь фильм?

– Да. – с важным видом Паша повел Егора мыть руки. Важные задания розданы, я поставила на обеденный стол пакет с упакованным пирогом. На кухне было видно, что хозяйничала Алина. Это явно не Костя готовил суп, который терпеть не может – рыбный. Дети, кстати, в этом плане в него пошли. У меня даже настроение поднялось. Рыбный суп! Она хоть спрашивала его, что ему приготовить? Ест ли такое? Или он так влюблён, что ел, не глядя и нахваливал?

А-а… нет… вон какими голодными глазами уставился на пирог, который я освободила от упаковки.

Костя вошёл на кухню. Сглотнул при виде пирога и перевёл несчастный взгляд на кастрюлю. Не ел. Однозначно нет. Даже ради любимой не мог пойти на такую жертву.

– Привет. Гуляли? – а сам с пирога глаз не сводит. Я его аккуратно разрезала и переложила в тарелку с высокими бортиками, поставив её на поднос.

– Да. Я же говорила.

– Пирог с курицей?

– Да. – как и дети, он обожал курники. – Купила мальчикам. Алина, я смотрю, освоилась. С голоду не пропадёшь. – усмехнулась я.

– Рыбный… – его ответ повис в воздухе, я молчала, открывая и раскладывая луковые колечки, ставила чайник для чая. В это время в кухню протиснулась Алина. Красные припухшие глаза, грустная мордашка. Неужели поругались? В первый-то день? Хотя у них не первый… чего это я?

Она увидела пирог, посмотрела на него и, шмыгнув носом, убежала обратно в комнату, которая теперь досталась им.

– Концертов нам и не хватало для полного счастья. – сказала сама себе, но Костя услышал. Я-то думала, он за ней умчал, утешать.

– Она не знала, что я такое не ем.

– Ну привыкай. Она много о тебе не знает. Ты же любил в молодости сюрпризы.

– Варя, ну зачем ты так. Мы с тобой…

– Нет никаких "мы с тобой", Кость. Ровно с того момента, когда ты решил, что тебе нужна другая. Когда этот момент настал, я понятия не имею и не надо меня в это посвящать, прошу тебя. Избавь меня от подробностей. Никаких "Мы" больше. Есть ты, есть я и есть просто наши общие дети.

Я ушла в спальню, позвав детей и больше до самого конца фильма мы не выходили.

Позже, когда дети уже уснули в своей комнате, а лежала на нашей семейной кровати, на меня хлынули чувства, воспоминания и боль. Как это больно, когда рушится семья. Когда совершенно нет никакого крючка, чтобы зацепиться вдвоём, подумать, принять решение, решить свои проблемы вместе. Не за что цепляться… Предательство, воткнутое в спину… На глаза набегали слёзы, а я из зло смахивала ладонью.

– Костя! – томный вскрик за стеной заставил содрогнуться.

Они что там творят? Он совсем уже? Под громкие стоны этой тихони я вскочила с постели и направилась к ним. Рывком открыла двойные створки дверей нашего зала. Резко включила свет, совершенно по инерции. Голая, не прикрытая ничем, Алина прижималась головой к паху моего мужа.

Оба подскочили, Костя прижал подушку к своему причинному месту. Воззрились на меня, он с паникой в глазах, а она – не знаю. На неё я не смотрела.

– Что ты делаешь? Костя! – закричала его любовница, прикрываясь моим же халатом?

– У вас совсем мозги отшибло? Если тебе наплевать на меня, то о детях подумай. – зашипела ему. – Они должны слушать, как вы тут трахаетесь? Не мог дождаться, когда съедем?

Я развернулась, закрыла их двери и ушла на кухню. Руки дрожали, слезы потекли ручейками по щекам. "Никаких больше слёз", думала я, вытирая их. А они всё текли и текли.

– Варь. – голос Кости раздался неожиданно. Я дёрнулась от него и, резко отталкивая, побежала к себе. Дети не проснулись, когда я проверила их. За день я их ушатала так, что теперь они спали крепким сном. А вот, что будет с моим сном?

Глава 5

Уснуть я, конечно, не смогла. Вчерашний день казался вечностью, и что было ДО стёрлось, словно было чем-то чужим, ненастоящим. Как будто другая жизнь.