Измена за изменой (СИ)

Не стану малодушничать - мне мало.

Тот наш последний секс - это кошмар. Я миллион лет не ощущала его кожу своей, и я так соскучилась…Глупо, низко, наивно и жалко, наверно? Но я правда скучала. По нему, по нам…по тому, кем я рядом с ним себя ощущала до всего этого сюра из другой мультивселенной, где мой муж мне изменил.

Только это было здесь, это случилось со мной, с нами, и я не могу перестать об этом думать.

Даже сейчас.

Адам замирает. Кажется, что он прочитал мои мысли, глядя мне в глаза, и мне не жаль.

Наслаждайся.

Взмокшие пальцы касаются моей щеки. Он медленно входит в меня снова, а сам не отводит глаз…Тупой момент, если честно. Сентиментальный до зубной боли. Зачем? Или он действительно такой со всеми? Тогда во мне какой смысл?

Черт, стало больше вопросов, чем ответов…

- И все-таки… - шепчу, не удержавшись, - Ты такой со всеми?

- Такой, какой я с тобой, я ни с кем в своей жизни не был, Рассвет.

- Ну я же теперь любовница? Так ты сказал.

- Я люблю тебя, - говорит серьезно, - И есть у нас штамп в паспорте или нет, ты - моя жена.

- У тебя здесь было с кем-то?

Вопрос вырывается против воли, но я замираю в ожидании ответа. Смотрю на него. Он на меня. Не двигается. Мы все еще одно целое...

Пожалуйста, скажи, что нет. Умоляю...

- Нет.

Сердце снова оживает. Да, я даю себе право на последнюю слабость, лишь надеюсь, что он не заметил ее...а теперь, когда она прошла, могу сказать что-то ядовитое и саркастичное. Парировать только не успеваю. Адам резко отстраняется, переворачивает меня на живот, а потом подтягивает к себе за бедра.

Это Хиросима.

Это танец на грани.

Это адреналин.

Это чувства, эмоции, острые, как горные пики. Они царапают, вспарывают небо, как мою действительность разрезают все эти противоречия.

Я его ненавижу; я его люблю; у нас нет ничего; и у нас есть все.

Так странно.

Когда он наполняет меня собой - это кажется таким правильным, как тогда…в самый, первый раз.

Это зависимость. От чистого, объемного кайфа, который он мне дарит, и только он так сможет - я знаю. В основном, потому что больше я никому не позволю с собой так…проникнуть настолько глубоко, под кожу. Ласкать нежными поцелуями, впиваться острыми зубами - все это только его прерогатива.

Но и у нее есть срок годности.

Потому что я знаю, что скоро «нас» уже точно не станет…

***

Как только я чувствую, что дрожь в ногах прошла, и я могу встать - это и делаю. Подхожу к бару. Я не стесняюсь своей наготы, глупо как-то стесняться после пяти лет, да и, если честно, делаю это специально.

Адам смотрит на меня; и я хочу, чтобы он смотрел. Запоминай меня полностью. Каждый миллиметр моего тела. Пока у тебя есть такая возможность…

Наполняю бокал вином. Тихий стук стекла, как ласковая колыбель, убаюкивает, успокаивает смуту в душе.

Я слегка улыбаюсь, когда облокачиваюсь на барную стойку. Потираю длинную, стеклянную ножку.

Странное ощущение. И страшно, и предвкушение - волнительно, одним словом. Интересно, он этого ожидает?

- Тебе пора.

Прислушиваюсь. Адам пару мгновений молчит, а потом тихо смеется - значит, ожидал. Так даже лучше. Когда ты думаешь, что знаешь, чего ожидать, особое удовольствие сбить с тебя спесь.

- Это дежавю, - тянет тихо, я жму плечами.

- Возможно, только сути не меняет. Тебе пора.

- Я решаю, когда уходить от своей любовницы.

Слышу обиду в голосе. Бурчит. Забавно так, знаете? Но вот что примечательно - также я слышу, как Адам садится и начинает одеваться.

Решает он, а то как же, ага.

Правила устанавливает.

Абсурд, как еще один способ заставить меня улыбнуться - кого ты пытаешься обмануть? Ты сделаешь так, как я хочу, и вот она простая истина - может быть, с кем-то другим ты и устанавливаешь правила, но в нашем танго веду я.

Если так подумать, я всегда и вела. Нет, мне нравилось за ним следовать, и я с большой охотой передавала ему поводья, но он никогда не делал ничего, что могло бы меня расстроить или как-то задавить.

Он всегда ко мне прислушивался.

Наверно, для него это в новинку. Он не врет, когда говорит, что так, как со мной, он ни с кем себя не ведет - и это правда. Только мне можно все, и вот мое главное отличие от остальных — он меня любит. Это мой козырь.

В отражение зеркала вижу, как он натягивает рубашку, брюки, застегивает ремень, но на меня не смотрит. Улыбаюсь сильнее. Интересно, он понимает, что я из него веревки вью? А если да, то почему не пытается сопротивляться? И насколько далеко я смогу зайти?

- Это был последний раз, - говорю ровно, спокойно, наблюдая за вином в бокале, - Ты больше меня не коснешься.

Адам замирает.

Да, малыш, вот так.

- Я тебя не отпущу, - звучит тихое, я усмехаюсь и киваю.

- Уже отпустил.

Медленно оборачиваюсь и смотрю ему в глаза.

- Мы развелись, и я больше не твоя жена. И уж точно я не стану твоей любовницей, малыш. Ну ничего. Думаю, ты быстро найдешь мне замену на эту вакантную роль и…

- Блядь! Хватит! Я люблю тебя!

- Это не любовь.

Делает на меня маленький шаг.

- Да ну?! И что же это тогда?!

- Невозможно любить и предавать. Так не бывает.

- Я никогда тебя не предавал!