Изменить будущее (СИ)

– Сейчас жалобщики пойдут, но… – Гришин успокоительным жестом остановил Дроздова, – всё правильно сделал, Юрий Иванович. Я бы этих голубчиков… И правильно поставил вопрос о заслушивании на ближайшем бюро Миннефти Мальцева и Минфина о выполнении плана финансирования отрасли и поставок.

– Я тут подумал… У нас с восемьдесят пятого танки Т-80 модернизированные в серию пошли. С неплохими арктическими турбореактивными двигателями. Более тысячи штук выпустили.

– Детище Устинова?! Говорят, у них были существенные недостатки… Надо бы на завод съездить… И, что, про танки? Извини, Юрий Иванович…

– Недостатки выправили… Мы с коллегами посовещались… Наши техники считают, что вместо того, чтобы топливо жечь и ресурс дизелей расходовать в круглосуточном режиме зимней эксплуатации, лучше использовать танки вместо тягачей. И вот мы подумали… А не устроить ли "арктические" учения арктическим двигателям? В Тюмени и в Сургуте? Приписать их к партиям разведочного бурения.

– А если утопят и эти? Они же дорогие…

– Если и танки утопят, то надо разгонять нашу армию и сдаваться империалистам, – сказал, глядя на Гришина исподлобья председатель КГБ СССР. – Пусть планируют рейд по-военному. Задействовать стройбат, сапёров. Пусть тренируются защищать нефтепромыслы.

– Пусть тренируются "на кошках"… – Задумчиво произнёс Гришин и легонько постучал тыльной стороной карандаша по столу.

– Что вы скажете, Юрий Иванович, если мы поручим вам надзор и контроль над нашей промышленностью?

Дроздов нахмурился, и чуть склонив направо голову, посмотрел на генерального секретаря.

– Я понимаю, Виктор Васильевич, о чём вы говорите… Но мы и так контролируем и надзираем…

– Понимаешь, Юрий Иванович… Мы с тобой уже говорили на эту тему год назад… Перед пленумом, помнишь? Прогнила система партконтроля за промышленностью и народным хозяйством. Бюрократия в ЦК жуткая. Секретариат разросся. Они вообще перестали что-либо решать. Только бумажки перекладывают. Вопросы зависают… И ответственности никакой. Ты сам мне докладывал… Двадцать процентов от поданных заявок… Приняты решения… И то… Какие решения? Забалтываются и кладутся под сукно интересные предложения. И оставлять без присмотра министерства никак нельзя. Скурвятся.

– Я понимаю, – повторил Дроздов. – И согласен, если только с надзирательными полномочиями передадутся и распорядительные.

– Это естественно. Расширяйте штат комитета…

– На всех крупных предприятиях тогда вводим должность заместителя директора по экономической безопасности с полномочиями внутреннего аудита, с созданием соответствующего управления или департамента. Без этого никак…

– Конечно, Юрий Иванович. Обязательно с подчинением "комитету".

– Передаёте "бразды правления"? – Усмехнулся Юрий Иванович.

Гришин усмехнулся.

– Я? Пока нет. Партия наш рулевой, как в песне поётся. Думаю, так она станет рулить, а не тормозить. Всё остаётся, как и прежде… За ма-а-аленьким исключением. Секретариат ЦК станет заниматься партийным контролем, и перестанет подменять собой министерства… Да и вы… Остаётесь членом ЦК партии и Политбюро. Связующее звено, так сказать…

– Шучу-шучу, Виктор Васильевич… Понятно всё. Парткомы заслушивают руководителей, совещаются, принимают решения, и направляют в ЦК. ЦК сравнивает с нашими…

– Совершенно верно. Тяжело будет. Справитесь?

– Честно говоря, не знаю, – вздохнул Дроздов. – Учиться придётся.

* * *

Я ехал на служебной машине с водителем. Шел вечно моросящий дождь. Я дремал, когда машина вдруг стала притормаживать. Открыв глаза, я спросил:

– В чём дело?

– Впереди авария, сэр.

Через мокрое стекло проблёскивали маяки полицейских машин и аварийные сигналы впереди идущей машины. Так было положено по правилам. Мы наконец-то встали. И тут же автоблокираторы дверей щёлкнули, и все двери одновременно распахнулись, впустив ввалившиеся крепкие тела.

– Не понял, – сказал я, чувствуя, как мои руки попадают в стальные капканы наручников.

С водителем нападающие церемониться вовсе не стали. Громила спереди сразу, едва открылась дверь, двинул его кулаком в левую скулу, сопроводив удар всем весом упавшего в кресло тела.

Голова моего водителя так дёрнулась вправо, что я засомневался, что у него нет перелома шеи. Его тело мертвецки обмякло.

Сидевший справа от меня громила, закончив крепить меня к наручнику, пропущенному через карман и пристёгнутому другим концом к его поясу, прихватил водителя за голову и удержал от падения.

Передний отстегнул ремень безопасности водителя и мощным рывком перетянул водителя на пассажирское сиденье, передав его под контроль левого заднего громилы, а сам выскочил под дождь и пересел за руль.

Я успел сосчитать только до двадцати, а мы уже двигались, объезжая три, "нашедшие друг друга", автомашины. Я вскоре потерял сознание, потому что мне надели на голову мешок, дурно пахнувший химией, и я отключился.

* * *