Изменить будущее

Что-то не так уже пошло. Попав в больницу я не встретился со своей первой настоящей любовью Светланой, с которой мы «продружили» до моего первого курса института. Это в той жизни, а в этой они пришли к нам домой покупать Большую Советскую Энциклопедию, а меня нет. Ай-яй-яй!

А мне тогда она очень понравилась. Я на неё запал и вскоре мы уже «дружили по серьёзному», как говорил папа. Но без… Э-э-э… «Излишеств». Она была младше меня на год, да и я ещё не думал о том. Какие могут быть «излишества» в шестнадцать лет?

А сейчас жизнь пошла наперекосяк.

Когда я узнал от родителей про «Энциклопедию», я загрустил.

— Ты чего? — Спросила мама. — Жалеешь? Самой жалко, но… То надо, это… Ты уже большой.

— А? Да нет. Это я так… Каникулы прошли и в школу завтра.

Я вдруг понял, что и «слава богу», что мы не встретились со Светланой. У девчонки жизнь потом пошла «поломатая». Она долго не могла мне простить мой уход. Но сделать тогда я с собой ничего не мог. Встретил свою единственную и неповторимую и как отрезало. Вчера любил, сегодня нет. Одномоментно.

Я вздохнул полегче.

— Да ладно тебе вздыхать, — сказал отец. — Зарядку там делал?

— Делал, пап, — сказал я, умолчав, что не только зарядку, а ещё и короткий комплекс китайской тайцзыцюань, и пять элементов цигун.

До воспаления у меня не дошло, но ангина была шикарной, по словам врачей. Аж консилиум собирали.

Когда я в больнице рано утром делал комплекс тайцзы, медсестра позвала дежурного врача, опасаясь, что у меня «поехала крыша». Такое, как мне потом рассказала она же, у них случается часто. Человек сходит с ума от всякой фигни, оказывается.

Врач спросила меня, что это? Я рассказал, что видел в журнале «Наука и жизнь». Что-то типа йоги. Гимнастика, такая лёгкая. Лечащий врач, приглашённый дежурным, сказал, что: «лёгкая — это хорошо… А тяжёлая для здоровья — плохо. Особенно после ангины». Я согласился. Но за моими движениями руками и ногами всё же приглядывали.

Однако комплекс я делал красиво и гармонично, в синей пижаме это смотрелось очень по-китайски, и врачи сняли меня с контроля. Несколько выздоравливающих тоже присоединились ко мне, но меня скоро выписали.

На следующий день, когда я вышел из подъезда, меня поджидал Валерка. Он вышел из своего подъезда и сходу спросил:

— Оклемался? Что было?

— Ангина, — сказал я.

— Классно ты грохнулся. Прямо башкой об пол «хрясь»! Хрен так повторишь. Как мозги?

— Валер, пошёл нах, — Сказал я, стараясь не обращать на него внимание.

— Чо! — Дёрнулся он в мою сторону, пытаясь взять на испуг, но, видя, что я не реагирую, остановился и прищурился.

Я прошёл мимо.

В той жизни мы с ним постоянно, класса до восьмого, дрались и он побеждал, потому что был старше и наглее. Поэтому он, как бы, верховодил во дворе. Кроме него только Славка был старше нас на три года и считался абсолютным авторитетом.

Однако в восьмом классе я вымахал и даже на физкультуре побеждал в борьбе нашего Женю Рошкаля, здоровенного парнишку, занимавшегося классической борьбой.

Я уже пять лет занимался самбо, а он только два года борьбой, вот и побеждал, пока Женя не стал кандидатом в Олимпийскую сборную Советского Союза. Поэтому наши взаимоотношения с Валеркой к девятому классу несколько выровнялись. Я хоть был и не драчливым, но он, видимо, понимал, что если дойдёт до драки, ему несдобровать. Он походил немного в тот же клуб, что и я, но вскоре бросил. Но мой потенциал его вразумил. Сейчас он по привычке меня поддразнивал, зная, что первый я драться не полезу, а тут и вовсе сник.

— Ну ты чо, Дрозд.

— Дрын через плечо, Грек. Веди себя прилично. На тебя дети смотрят.

Валерка ошарашено посмотрел на пробегающих мимо нас второклашек.

— И чо?

— Ты повторяешься, Грек.

Он озадаченно стих.

Сегодня снова первым уроком стояла химия.

В кабинет без учителя не впускали. Раковины с водяными смесителями так и притягивали нас похулиганить.

— Ну, что Шелест, может расскажешь нам про азот, — коварно спросила меня химичка. — Ты же учил?

— Я-то учил, Татьяна Валентиновна, да уже и забыл.

— А на экзамене, тоже это скажешь? Иди-иди к доске. У тебя условно-досрочная четвёрка.

Я вылупился на химичку… Ничего себе… «условно-досрочная»… Термины то какие!

Не успев сесть за свою вторую парту в центре, я шагнул к доске.

— Азот, — начал я, — химический элемент….

В классе послышались смешки.

… пятой группы периодической системы Менделеева с порядковым номером семь. Обозначается латинской буквой «N». Атомная масса азота 14. Строение атома два — пять.

Я нарисовал.

— Молекула состоит из двух атомов…

— Так… Это знаешь. Зазубрил в больнице? Похвально. Свойства?

Я рассказал всё, что я знал про азот, а про азот я знал много, потому что по своей первой, инженерной специальности изучал рефустановки и работал на них и нахватался в своё время аммиака, мама не горюй.

Рассказав про взрывчатые вещества, которые я изучал по своей второй специальности, я уже начал было повторятся, как прозвенел звонок.

Химичка смотрела на меня так влюблённо, что я едва не сомлел. Она мне и тогда нравилась, почему я и хулиганил на её уроках, а сейчас…