Изменить судьбу

Итак, что-же делать? Проблема денег не решена. И грузчиком я теперь работать просто не могу, как минимум ещё неделю. Просто потому, что травма ещё не до конца зажила. Есть, конечно, вариант, к бабушке подойти. У неё есть облигации государственного займа, ещё с военных лет. Они периодически погашаются государством, и по их номерам проводится какая-то лотерея, с главным призом десять тысяч рублей. У неё их много, и с прошлой жизни я помнил, что она так и не успела их все погасить. К 1991 году они превратились в тыкву. Надо идти разговаривать.

Бабушка, как всегда, стучала коклюшками и что-то напевала. Она была родом из какой-то глухой деревни в Вологодской области и была очень мастеровитой кружевницей, как и все её сестры. Бабушка как-то говорила, что у не было девять сестёр и только один брат. К настоящему моменту я лично знал только пять бабушкиных сестёр. Ну-так война прошла, унеся огромную кучу жизней. Точно знаю, что одна из её сестёр умерла в блокадном Ленинграде. В той жизни бабушка так и ушла, не передав никому своё искусство кружевницы. Жаль. В детстве, я, бывало, подолгу сидел возле бабушки, наблюдая за тем, как из простых нитей возникает кружево, будто само по себе, связываясь из воздуха. Коклюшки летали в бабушкиных пальцах сами собой.

- Бабуль! – бабушка была глуховата из-за того, что ей как-то клещ в ухо заполз. А фельдшер, доставая его, повредил ей барабанную перепонку. Это было ещё до войны. Бабушка услышала меня и оторвалась от своего занятия.

- Бабуль, мне денег надо, - к бабушке надо было всегда подходить сразу с конкретной просьбой. Все вот эти разговоры ни о чём и прочие «предварительные ласки» её бесили. Это было ещё с войны. Она работала мастером на швейном производстве, и решала многие низовые вопросы.

- Так нету у меня, до пенсии ещё долго, - кстати, вопреки всем благостным рассказам про СССР, пенсии тогда были мизерные. У бабушки что-то около семидесяти рублей, плюс-минус.

- Нет, баб, мне много надо. Рублей сто.

- На что тебе?

- Бабуль, я уезжаю. Далеко. На север, работать. Мне надо с собой. На первое время. Я отдам потом.

- Чего это ты выдумал, на север? У тебя и одеть нечего. Когда?

- Через неделю. Бабуль, да есть у меня всё. Купил всё что надо. Только деньги кончились. Ты можешь мне одолжить?

- Не надо тебе на север. Вот ещё выдумал. Иди вон, работай на завод. Мало работы, что-ли? Не дам.

- Ну, ладно, бабуль. Нет, так нет, - я поцеловал бабушку в щёку и вышел из комнаты. Я знал, что денег она мне даст. Я умел различать оттенки её настроения. Даст. Не прямо сейчас. Она в принципе уже приняла решение, просто ей надо эту паузу выдержать.

В пятницу собрался на тренировку и вышел заранее. Надо было ещё за Наташкой зайти, подсказать ей, что с собой взять. Она-же ещё не знает, что я насчёт неё договорился. Наташка открыла мне в том самом халатике. У меня аж кровь бросилась ко всем местам. И, похоже, у неё под ним опять ничего нет.

- Привет. Как настроение? Боевое?

- Привет, заходи. Ты с сумкой, неужели на тренировку меня хочешь позвать?

- Не только хочу, но и намерен это сделать. Тебе надо собраться. Давай, я подскажу, что нужно с собой.

- Ну, проходи, раз намерен. Нам ко скольким?

- В два на кольце быть. Время ещё есть. Показывай, что у тебя есть.

- Проходи, садись, я сейчас чайник поставлю, потом всё покажу, - Наташка ушла в кухню, а я уселся на кровать, на то же место, что и в прошлый раз. Услышал из кухни звук набираемого чайника, потом звук зажигаемого газа. Затем шаги. И испытал ощущение дежа-вю. Наташка вошла в комнату так-же, как тогда. В небрежно распахнутом халате, с полураскрытой грудью, с обнажённой ножкой и лобком, с выбритым клинышком, она приближалась ко мне походкой манекенщицы. У меня не было шансов. Света, прости…

Минут через сорок, когда мы оторвались друг от друга, я сказал:

- Блин! Наташка! У нас времени не так много. Тебя ещё собрать надо. А ты меня соблазняешь! Не стыдно? У меня, если что, девушка есть.

- Да у меня собрано всё давно. Пошли в душ лучше.

- Нет, сначала покажи, что собрано… Так… Ну, вроде, всё правильно, только сумку надо будет доработать. Чтобы фиксировалась на поясе. У нас тренировка начинается и заканчивается кроссом в три километра. Готова к этому? И воды возьми.

На кольце представил Наташку парням. Те смущались, косились. Только Вовка, как уже знакомый с Наташкой, опять клоунадил. Потом представил Наташку подъехавшему Палычу. Палыч познакомился и скомандовал старт. Наташка не подвела. Дистанцию прошла с минимальным отставанием, и-то только потому, что сумка была не адаптирована к бегу и ей всё время мешала. На тренировке не ныла, выполняла все упражнения, дисциплинированно таскала на себе парней и позволяла таскать себя. А от альпинистской подготовки и вовсе пришла в экстаз. Я поглядывал на Палыча. По его лицу хрен догадаешься о его эмоциях, но по остальным косвенным признакам было заметно, что он доволен. Поймал его взгляд, и он едва заметно кивнул. Так, значит, на воскресенье он согласен.

На обратном пути заметил, что Наташка бежит с улыбкой на лице. Подбежал к ней: