Читаем Измените свое мышление и воспользуйтесь результатами. Новейшие субмодальные вмешательства НЛП полностью

Кашира: Замечательно. Итак, мы хотим, чтобы вы подумали об одном случае, когда вы думали “Никогда больше”, но потом он извернулся и вернул всё к прежнему. Подумайте также о моменте, когда “Это было уже всерьёз”. Мы собираемся получить информацию от Бобби о том, что ей требовалось проделать в своем уме, чтобы добраться до точки, где она достигла порога и пересекла его. Заметьте, что это часто случается в течение большого промежутка времени. Это несколько затрудняет извлечение данных. Вам вовсе не требуется знать всё, что человек делал от начала и до конца.

Стив: Это немного похоже на сбор информации о чьей-либо стратегии бесконечного откладывания на будущее: если вы выявляете каждую деталь, вам потребуется очень много времени!

Коннира: На это могут уйти годы!

Стив: Поскольку достижение и пересечение порога обычно происходит в течение некоторого периода времени, мы намеренно разделяем процесс на три стадии. Первая — достижение порога, когда женщина думает, “О, я не собираюсь больше видеть этого типа”, однако делает это. Вторая ступень — это пересечение порога — процесс, который приводит её к пересечению линии, когда она говорит: “Хватит! С меня достаточно! не хочу больше!” Третья стадия — это прояснение того, что делать дальше. Какие новые виды поведения становятся возможными теперь, когда порог пересечен?

Коннира: Итак, Бобби, я хочу, чтобы вы вернулись назад в то время, когда вы ещё любили. Давайте очертим этот опыт рамкой; и вы снова из неё выберетесь, верно? Вернитесь назад к тому времени, когда вы ещё любили — это было то, чего вы хотели — и очень быстро позвольте вашему опыту пройти через стадии достижения и пересечения порога, просто для вашего собственного сведения. Отметьте, что происходит...

(Бобби закрывает глаза и сидит несколько мгновений).

Коннира: Когда вы проходите через это, что вы замечаете такого, что вы делали бы для достижения порога?

Бобби: Я хожу туда-сюда. (Она наклоняет голову влево и вправо).

Коннира: Между чем?

Бобби: Между тем, что он говорит (слегка наклоняет голову влево), и тем, что он делает (наклоняет голову вправо и открывает глаза). Между тем, что он говорит (жест рукой влево), и тем, что делает (жест рукой вправо).

Коннира: Итак, вы слышали какие-то слова

Бобби: Его слова были прекрасны (показывает рукой прямо вперед), поступки были дерьмовыми (показывает рукой далеко вправо).

Коннира: О'кей, когда вы слышите слова, есть ли у вас также репрезентация того, что они значат?

Бобби (ненадолго закрывая глаза): Сейчас... Да, конечно, для меня.

Коннира: Она делает жесты туда и сюда, как если бы это было в той же самой репрезентативной системе. Она упоминает слова, но выглядит так, как если бы она указывала на картины. Я предполагаю, что у неё есть картины того, что означают эти слова.

Бобби: У-гу, слова и картины вместе.

Коннира: Таким образом, она имеет в действительности две серии картин, которые она сравнивает: внутренние картины, которые она создаст из того, что её приятель говорит, и картины того, что он в действительности делает. Поэтому похоже на то, как если бы вы ходили туда и сюда, последовательно сравнивая эти репрезентации.

Бобби: Да, это похоже на то, как если бы он говорил одно (её правая рука показывает прямо вперед), но потом его действия не соответствуют тому, что он сказал, или они меняются (её рука плавно перемещается вправо). У нас состоится новый разговор, и он говорит что-то другое, и его действия также будут другими. (Её рука снова показывает прямо вперед, а потом перемещается вправо, но на большей высоте, чем прежде). Это продолжается вот так (повторяет движения рукой на ещё большей высоте), пока в конце концов, УХ!

Коннира: Заметьте, что на этот раз её жесты выше в пространстве. Вы видите это?

Стив: Что служит пусковым стимулом для этого изменения? Когда он делает что-нибудь хорошее или говорит вам что-то, что вам нравится, или когда он делает что-либо, что вам не нравится?

Бобби: Когда он делает что-нибудь, что мне не нравится; он делает что-либо (поднимает правую руку вверх), не соответствующее картине его слов (поднимает вверх левую руку). Каждый раз, когда он так делал и это совершенно не совпадало, у нас возникал очередной спор. Он говорил обычно, что сожалеет, и что никогда больше так не сделает, и он давал обещания (правая рука показывает влево), но потом не выполнял их (рука движется вправо). А я смотрела на это (она смотрит и показывает вправо) и думала: “Однако, он этого не делает (жест вправо), даже хотя говорит так” (глядя и показывая левой рукой налево), и это злило меня ещё больше.

Коннира. А потом?

Бобби: Я поднималась на один уровень (слегка поднимает голову и обе руки). В следующий раз спор становился более интенсивным.

Стив: Когда вы говорите, что поднимаетесь “на один уровень”, действительно ли происходит подъем в вашем зрительном поле?

Бобби: О, да (делает жест вверх правой рукой).

Коннира: Видите ли вы одновременно с этим и другие инциденты, или только один верхний, или что?

Бобби: Я вижу их все. Они надстраиваются один над другим.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Достоевский
Достоевский

"Достоевский таков, какова Россия, со всей ее тьмой и светом. И он - самый большой вклад России в духовную жизнь всего мира". Это слова Н.Бердяева, но с ними согласны и другие исследователи творчества великого писателя, открывшего в душе человека такие бездны добра и зла, каких не могла представить себе вся предшествующая мировая литература. В великих произведениях Достоевского в полной мере отражается его судьба - таинственная смерть отца, годы бедности и духовных исканий, каторга и солдатчина за участие в революционном кружке, трудное восхождение к славе, сделавшей его - как при жизни, так и посмертно - объектом, как восторженных похвал, так и ожесточенных нападок. Подробности жизни писателя, вплоть до самых неизвестных и "неудобных", в полной мере отражены в его новой биографии, принадлежащей перу Людмилы Сараскиной - известного историка литературы, автора пятнадцати книг, посвященных Достоевскому и его современникам.

Альфред Адлер , Леонид Петрович Гроссман , Людмила Ивановна Сараскина , Юлий Исаевич Айхенвальд , Юрий Иванович Селезнёв , Юрий Михайлович Агеев

Биографии и Мемуары / Критика / Литературоведение / Психология и психотерапия / Проза / Документальное
Психология и психопатология одиночества и групповой изоляции
Психология и психопатология одиночества и групповой изоляции

Учебное пособие состоит из двух частей. В первой части рассматриваются изменения психики человека в условиях одиночества; раскрывается клиническая картина и генез психозов, обусловленных социальной и тюремной изоляцией. Особое внимание уделяется экспериментальному одиночеству; анализируются причины, физиологические и патопсихологические механизмы неврозов и психозов.Вторая часть посвящена психологической совместимости при управлении техническими средствами в составе группы. Проводится анализ взаимоотношений в группах, находящихся в экологически замкнутых системах. Раскрывается динамика развития социально-психологической структуры группы: изменение системы отношений, астенизация, конфликтность, развитие неврозов и психозов. Выделяются формы аффективных реакций при возвращении к обычным условиям. Проводится дифференциальная диагностика психозов от ситуационно возникающих необычных психических состояний, наблюдающихся в экстремальных условиях. Раскрываются методические подходы формирования экипажей (экспедиций), работающих в экологически замкнутых системах и измененных условиях существования. Даются рекомендации по мерам профилактики развития неврозов и психозов.Для студентов и преподавателей вузов, специалистов, а также широкого круга читателей.

Владимир Иванович Лебедев

Психология и психотерапия