Изменю вашу жизнь

Вот это новости. Какой личный вопрос может быть у нее с генеральным директором конторы, которого она в глаза не видела и даже где его кабинет – не знает? Ленка занервничала, как-то сразу растеряла весь рабочий настрой, минут 10 смотрела в монитор, пытаясь вспомнить, что же хотела написать. Над идеальным миром идеальной работы моментально нависла непонятная угроза. Как всегда в моменты грядущих неприятностей хотелось спрятаться и поплакать. Но все же Артем был удивительно спокоен, попивал свой кофе, нащелкивал что-то на клавиатуре – значит, дело действительно было не в претензиях к Ленкиной работе. И это как-то ободряло.

– Артем, а как зовут-то его, нашего генерального директора?

Руководитель отвел взгляд от ноутбука, и в ясных глазах его читалось недоумение:

– В каком смысле? Я думал, вы знакомы!

– С чего бы это?! – Ленкино недоумение просто испугало Артема.

– Ну как же?! – воскликнул он. – Ведь он же привел тебя! Мы этот проект только придумали, вакансий еще даже не размещали нигде, а он позвонил мне, сказал, что у него есть человек проверенный – и привел тебя. Как ты можешь говорить, что вы не знакомы? Или я чего-то не понимаю?

Па-бам! – это в Ленкиной голове сложился паззл. Ей даже показалось, что там, в черепной коробке, что-то щелкнуло. И от этого щелчка страшно забилось сердце. И чтобы оно не выскочило из груди, Ленке даже пришлось слегка придержать его снаружи. Так, с прижатой к груди рукой, она просидела минуту. Все это время Артем – удивительно тактичный мальчик – терпеливо ждал. Он не понимал, а хотел понимать.

– Все правильно, – наконец произнесла Ленка. – Точно. Он же и привел меня. Ничего не соображаю.

Уже все трое ее коллег смотрели на неё настороженно, с участием и – любопытством. Глупейшая ситуация в лучшем из Ленкиных стилей сложилась за секунды, и надо было как-то выходить из нее. Но Ленка не нашла ничего лучше, чем сказать:

– Отчество его я забыла, если честно. Как отрезало. Напомните, а?

– Александр Сергеевич, – подала голос из-за своего ноутбука Наташа. – Легко запомнить – как Пушкин. Странно, что ты забыла.

Ленка посмотрела на коллегу – та хитро улыбалась. Интуитивно она понимала, что тут интрига, но было слишком мало исходных данных. Наташе приходилось догадываться. Ответной благодарной улыбкой Ленка дала ей понять, что все расскажет. Когда-нибудь.

Александр Сергеевич, генеральный директор, основатель и владелец крупнейшей веб-студии города, был на месте. Сидел за столом, который поразил Ленку простотой, в практически пустом кабинете. Сквозь светло-синие жалюзи на окне за его спиной пробивался солнечный свет, было очень свежо, и Ленка, стоя у порога, поежилась.

– Мерзлячка? – вместо приветствия сказал Александр Сергеевич. – Заходи. Сейчас закрою окно.

Он встал, и, пока ликвидировал источник сквозняка, Ленка не упустила возможности тщательно рассмотреть его фигуру. Фигура была что надо. Плечи широкие – как раз то, от чего журналистская душа Ленкина начинала волноваться первым делом. В этот день он был похож на большого начальника – светлая рубашка, брюки, пиджак на спинке кресла. Лицо казалось взрослее и серьезнее. А взгляд все равно с чертовщинкой. «Он всегда у него такой или только в моем присутствии?» – пронеслась в голове мысль. Ленка села за приставной столик и вопросительно посмотрела на Александра Сергеевича, мол, «вызывали?» Тот тоже молча смотрел какое-то время, потом спросил:

– Как тебе работается?

– Мне работается очень хорошо. Правда. Я очень благодарна Вам за эту работу.

Хотелось сказать искренне и от души, однако слова от волнения получились какими-то глупыми, как будто деревянными. Ленка вообще чувствовала себя Буратиной: ноги не гнулись, руки мешали, еще и слова были словно вытесанные из полена топором.

– Перестань мне «выкать», – поморщился директор. – Мне это не нравится. Зато мне нравится, что тебе работается хорошо. Я был уверен, что эта работа тебе подойдет.

– Почему?

– Мне хотелось, чтобы на твоем месте работал какой-то особенный человек. И я в какой-то момент понял, что ты – особенная. А еще и журналист – вот как повезло, – от его ободряющей улыбки Ленка немного расслабилась и смогла удобно уложить руки на столе.

– А в какой момент Вы… Простите. Ой. Прости. Ты в какой момент почувствовал, что я особенная? – каким-то двадцать пятым женским чувством Ленка ощутила, что сейчас должна задать этот вопрос или какой-то другой, но похожий – вопрос об их отношениях – и так настроить разговор на другую волну. В то русло, когда говорят на пониженных тонах и ложатся грудью на стол, чтобы казаться ближе. Спросила – и стала ждать: пойдет ли он на такие изменения в течении разговора или останется в своей деловой скорлупе. И мужчина, сидящий напротив, поймал ее волну. И, словно читая ее мысли, сказал чуть тише, чуть глубже и интимнее, чем полминуты назад:

– Когда ты ревела там, в кафе. Если честно, меня это поразило. Я никогда раньше не видел настолько искреннего и настолько отчаянного человека. Точнее, такую искреннюю и отчаянную женщину.