Изменившийся человек

Еще где-то час ждут, не объявится ли Винсент. Чендлер и его команда такие уставшие и поникшие, что когда мама говорит: может, Винсент поехал домой, заснул и не слышит телефон, все решают: так оно, наверное, и есть.

Макс с Дэнни только глаза закатывают. Мама любит принять желаемое за действительное.

Удивительно, но, к маминой чести, она соображает, что поездка домой — тоже не лучшее время для серьезного разговора, которым она грозилась в гримерке. Сначала едут молча. Каждый сам по себе, каждый погружен в свои мысли, словно они друг с другом едва знакомы, словно оказались в одной машине случайно.

Потом мама говорит — считай, сама себе:

— Они вроде собираются всю драку вырезать. Чендлер будет говорить, а Мейер — читать вслух свою книгу. А остальное время заполнят нарезкой из старых программ. Сделают блок о ненависти и толерантности. Во всяком случае, так они говорили, когда мы уходили.

— Хорошо, если так, — говорит Дэнни. — Они же могут и передумать. И если решат, что окровавленная рожа Реймонда поднимет им рейтинг, покажут все. Кровавые сцены идут на ура.

— Странно… — говорит мама.

— Что странно? — спрашивает Макс.

— Твой брат сейчас говорил точно как Винсент.

Дэнни приятно это слышать, хоть он и понимает: учитывая все случившееся, радоваться не стоит.

Тут они все начинают говорить одновременно, и где-то посреди этой трескотни Дэнни наконец рассказывает маме, как Реймонд ждал в машине у их дома. Он будто объясняет, почему Винсент должен был побить Реймонда. Это Дэнни, конечно, зря, потому что мама вся на нерве, и он уже боится — а вдруг она больше не разрешит ему возвращаться из школы одному.

— Сволочь этот Реймонд, — говорит Дэнни. — Реймонд все испортил.

Мама, кажется, убедила себя, что Винсент поехал домой без них. Потому что, когда они входят, она бегает по дому и зовет его — тем же смешным испуганным голосом, каким зовет их.

Самое странное, что мама права. Винсент вернулся домой. Вернулся, но потом ушел.

Дэнни, Макс и мама стоят в дверях комнаты Винсента. Тут мало что изменилось, но понятно, что Винсент съехал. Освободил помещение. Тут словно ураган прошел, вещи Винсента унес, а все остальное не тронул.

— Его сумка здесь? — говорит Дэнни, хотя точно знает, что нет.

— А она где обычно? — спрашивает мама.

— Под кроватью, — говорит Дэнни.

— Откуда ты знаешь? — спрашивает мама.

Дэнни не отвечает. Он заходил сюда несколько раз, проверить, когда мама с Винсентом были на работе. И горд тем, что никогда не заглядывал в сумку, даже когда понял, что Винсент потрошит его заначку.

Макс, которого еще качает после рома с колой, опускается на карачки и заползает под кровать.

— Тут только пыль. Меня тошнит, — говорит он и ложится на живот.

Стал бы он забирать вещи, если бы собирался скоро вернуться, думает Дэнни. Он помогает Максу встать и мчится в свою комнату, проверить заначку. Потому что если Винсент забрал его травку, значит, настоящим другом он никогда не был.

Из всего того, что Реймонд нес в студии, больше всего Дэнни задел тот факт (если это факт), что Винсент украл у Реймонда таблетки. Этой подробности Винсент Дэнни не удосужился сообщить. Про машину и деньги сказал, про таблетки — нет. Если Винсент своровал наркоту у брата, что бы не забрать их у… у мальчишки, с матерью которого он работает? Какой Дэнни идиот, зачем положил заначку в то же место? Может, хотел проверку устроить или просто поленился. Если травка там, это знак: Дэнни правильно ему доверял.

У Дэнни сердце заходится, когда он снимает с полки словарь. Открывает банку из-под кофе.

— Есть! — говорит он, и сердце снова бьется нормально.

Он играет на компьютере несколько партий в «Сапера» и только потом проверяет почту. Письмо от Хлои — его он решает не открывать. Она наверняка спрашивает, как там было, на записи программы. Сама увидит, если подождет до… Дэнни смотрит на часы.

Он несется в комнату папы, там уже сидят на диване мама с Максом, звучат первые ноты музыкальной заставки «Шоу Чендлера».

— Спасибо, что не забыли позвать, — говорит Дэнни. — Я мог вообще все пропустить.

— Ты же ненавидишь «Чендлера», — говорит Макс. — Брат, ты мне тыщу раз говорил.

Макс пытается держаться крутым — чтобы пульт не забрали.

— Не подвякивай, — бормочет Дэнни.

— Выбирай выражения, — говорит мама, не отрываясь от экрана. Телевизор терпеть не может, но такого важного события пропустить нельзя. — Я хотела позвать тебя после первой рекламы. Садись. — Она хлопает рукой по дивану.

— Мне и на полу нормально, — говорит Дэнни.

— Ну пожалуйста, — говорит мама так, что Дэнни все-таки садится с ней рядом.

Под музыкальную заставку на экране слова: «Лица ненависти, лица любви». Шоу начинается с Чендлера крупным планом. Дэнни видел, как это снимали, когда ждал в гримерке. Глядя в камеру, Чендлер рассказывает тем, кто смотрит его дома, что сегодня они увидят лица любви и лица ненависти.

Ром почти выветрился, но от голоса Чендлера Дэнни опять ведет, и он хватает маму за локоть. Мама тут же накрывает его ладонь своей. Дэнни осторожно, чтобы не обидеть, убирает руку.