Изменник

Женщине нужно несколько недель, чтобы удостовериться в том, что она беременна. Анна так много циклов провела, то обретая надежду, то испытывая жестокое разочарование, что теперь ее устроит только стопроцентная уверенность. Может, спустя месяц она и начнет надеяться, что у нее есть шанс. Много лет назад, когда они еще были полны оптимизма, Андрей рассказал Ане, что существует способ определить беременность на ранних сроках: для этого нужно ввести мочу женщины крольчихе и через несколько дней обследовать яичники животного.

— Но крольчиху для этого сначала придется убить.

— Ну… да.

Тогда идея почему-то показалась ей неприличной — наверное, из-за того, что приравнивала человека к животному. Но вышло так, что им не пришлось применять эти знания на практике.

Уже четвертый час утра. Все происходит медленно, словно отрепетировано заранее, и всему суждено произойти именно так, а не иначе. Андрей ложится сверху и входит в нее. Вдруг он улыбается так по-детски открыто, что от любви к нему ее тело готово растаять. Она никогда не чувствовала себя настолько беззащитной и в то же время полностью защищенной.

Позже, после того, как он заснул, она продолжает без сна лежать в темноте. Она чувствует себя так, будто взобралась на вершину высокой горы, с которой ей виден весь мир. Она уверена, что зачала.

12

Анна держит за руки двух девочек, еще несколько детей облепили ее и жмутся к ногам. Самых маленьких прогулка слишком перегружает впечатлениями, но даже в плохую погоду дети должны проводить на улице хотя бы час. Летом большую часть дня они играют во дворе или на веранде. Им повезло: двор у них просторный — можно бегать по траве, а в дождливые дни — по асфальту. Но сегодня, под порывами холодного октябрьского ветра, Анна только обрадуется, когда настанет время увести детей обратно в группу. Через минуту она еще раз сыграет с ними в догонялки или устроит соревнование. Маленькой Маше нужно побегать — она выглядит замерзшей. Девочка уцепилась за Аннину руку и трется об нее личиком. Нервный и чувствительный ребенок, Маша с ужасом смотрит на детей постарше, которые, с красными от беготни щеками, громко топоча, носятся по двору.

— Машенька, хочешь со мной наперегонки? А ты, Таня? Давайте, кто первым добежит до березы!

Им повезло. Во дворе растут деревья, отбрасывающие густую тень, есть бетонный бассейн (сейчас пустой), в котором дети могут плескаться в жаркие летние дни. Анна полагает, Морозовой следует воздать должное: у нее талант изыскивать «дополнительные средства» для детского сада, и она постоянно отслеживает новые начинания, что позволяет им быть на шаг впереди.

— Ты слышала? — спрашивает Ирина. Вокруг нее нет кольца детей — своих «липучек» она всегда довольно резко отсылает прочь, и они быстро усваивают, что к ней лучше не подходить. Анна подозревает, что Ирина не одобряет ее слабохарактерности. Она считает, что дети ради их же блага нуждаются в социализации — а как они научатся жить в коллективе, если все время будут держаться за Аннину юбку?

Но Анна убеждена, что так они тоже учатся. Застенчивые и робкие дети способны побороть свою необщительность, особенно если никто их не подгоняет. «Поначалу они молчат, потом начинают разговаривать со мной, потом я побуждаю их общаться друг с другом. Вскоре они уже сами затевают какую-нибудь игру, остальные к ним присоединяются, и готово — все дети играют вместе».

— Подожди минуту, Ирочка, я только сбегаю разок с детьми наперегонки, и сразу вернусь к тебе.

— Тебе вообще не стоит бегать в твоем положении.

Анна чувствует, что краснеет от удовольствия, но отвечает:

— Не волнуйся, все хорошо. Давайте, Машенька, Танюша! Ты тоже, Вова, я уверена, ты быстро бегаешь. Посмотрим, кто первым добежит до березы. На старт, внимание, марш!

Она машет рукой, и все стартуют. Анна трусит рядом с ними, сдерживая шаг. Пугливая Машенька, к всеобщему изумлению, прибегает первой. Она опускает голову, пока все ей хлопают, но Анна замечает, что она улыбается.

— Так о чем ты хотела мне рассказать, Ирочка? — спрашивает Анна, вернувшись. «Какие еще ужасы нас ожидают?» Но, конечно, вслух она никогда не задаст этого вопроса, даже Ирине.

Ирина хмурится.

— Шутки шутками, а вот последнее из того, что придумала Морозова: мы должны оценивать детские рисунки. Ты только подумай, что это значит. За каждый рисунок нужно будет выставить отметку и подшить его в папку, чтобы потом, раз в полгода, мы могли оценить прогресс. Представляешь, сколько времени будет на это уходить?

— О нет!

— О нет? Аня, и это все, что ты можешь сказать?! Я ожидала большего.