Изменники Рима

— Ты слышал меня. Отныне я буду питаться тем же, что и мои люди, также как и мои офицеры. Никаких исключений. Отнеси это квартирмейстеру и скажи, чтобы он добавил это к своим запасам. Затем попроси его отправить своих людей к этим зданиям на поиски оставшейся еды.

— Да, господин, — ответил слуга с разочарованным видом. Чувство, которое разделили штабные офицеры, обменявшиеся взглядами. Макрон невольно улыбнулся дискомфорту молодых людей из благородных семей, которые не скрывали, что имеют право на самые лучшие продукты. Он также восхищался полководцем. Корбулон верил в твердую дисциплину, но он был также готов разделить лишения своих людей. Этот пример будет ценен в будущем.

Когда он подошел, Корбулон поймал взгляд Макрона и одобрительно кивнул. — Твои преторианцы смотрелись весьма достойно, когда маршировали сюда, центурион Макрон.

— Да, господин. Благодарю, господин.

— Когда укрепления лагеря будут готовы, я возьму твою центурию со мной, когда мы подойдем к воротам и потребуем сдачи мятежников. Позволим им увидеть, с какими парнями они будут сражаться, если они думают продолжить борьбу.

— Да, господин. Я позабочусь о том, чтобы ребята устроили хорошее шоу.

— Надеюсь, что так они и сделают. Я хочу, чтобы это предприятие было завершено как можно скорее, чтобы мы могли преподать урок другим потенциальным повстанцам. И тогда мы сможем продолжить подготовку армии к вторжению в Парфию.

— Да, господин.

Корбулон на мгновение перевел взгляд на стены Тапсиса, прежде чем продолжить. — Если люди там одумаются, нам нужно будет казнить нескольких зачинщиков, взять заложников и оставить небольшой гарнизон. Если повезет, мы вернемся к мосту сразу после завершения ремонта, и жители Тапсиса будут рады, что Рим проявил к ним милосердие. Это должно ослабить любой аппетит к будушим восстаниям.

Какое-то время никто ничего не комментировал, затем Макрон мягко прокашлялся. — А если они не опомнятся, господин? Учитывая, что у нас будет нехватка припасов до прибытия осадного поезда, захват города представляется непростой задачей.

Корбулон повернулся к нему с кислым выражением лица. — Ты в некотором роде мастер искусства преуменьшения, центурион.

Макрон смущенно двинулся. — Да, господин. Простите, господин.

— Тем не менее, ты указал все в точности. Мы не в состоянии атаковать город напрямую. Поэтому я должен убедиться, что повстанцы понимают, с осадными машинами или нет, но я не позволю им бросить вызов Риму. Они должны знать о последствиях. Если они откажутся подчиниться, мы осадим Тапсис, пока голодом не заставим их сдаться. А потом мы убьем всех мужчин в городе и продадим в рабство женщин и детей, прежде чем сожжем это место дотла. Корбулон мрачно улыбнулся. — Когда я вылажу такие песпективы, они не усомнятся в мудрости положить конец этому восстанию и подтвердить свою верность императору.

Ближе к вечеру командующий Корбулон отдал приказ буцинаторам объявить о своем приближении. В чистом плаще ослепительно-алого цвета поверх отполированного нагрудника он повел небольшую группу штабных офицеров, столь же хорошо экипированных, от лагеря по дороге, которая проходила через поселение, к городским воротам. Сразу за ним двинулись четверо мужчин, выдувая серию медных нот из своих буцин, чтобы убедиться, что мятежники узнают об их приближении, и дать понять, что римляне не собирались хитрить. Затем шли знаменосцы с орлом Шестого легиона, личным знаменем полководца, изображением императора и знаменами других подразделений в лагере. Центурия Макрона из Второй преторианской когорты заняла пространство в арьергарде процессии, каждый из них выглядел с иголочки, насколько это было возможно, учитывая ограниченное время на подготовку. Макрон двинулся вперед, его портупеи с фалерами блестели поверх тусклых колец кольчужного доспеха.

Процессия уверенно поднималась по пологому склону и стала проходить через заброшенные постройки нижнего поселения. Большинство окон и дверей были распахнуты, а проезжая часть была усыпана брошенными корзинами, разбитыми кувшинами и другими предметами, которые были поспешно выброшены, как только римляне вошли в поле зрения. Десятки солдат все еще собирали еду, дрова и материалы для строительства крова. Они отошли в сторону, когда Корбулон и его небольшая колонна прошли мимо, а затем возобновили поиски. На противоположной стороне поселения стояла широкая линия пикетов, наблюдающих за городскими стенами в трехстах шагах от них. По обе стороны дороги лежали мертвые собаки, и Макрон предположил, что защитники убили их, чтобы не кормить их после начала осады.